Андрей Имранов: Реальность где-то рядом

Сергей застонал и открыл глаза. Белые стены, белый потолок, кровать, тумбочка, телевизор. «Больница, – подумал он, – почему? Что со мной?» Пошевелил руками и ногами – конечности слушались. С трудом, нехотя и с неприятными ощущениями, но – шевелились. Ощупал себя – нет ли где под больничной пижамой бинтов или гипса? Кряхтя, повернулся, опустил босые нога на пол и сразу же левой ступней попал в тапку. Правая тапка тоже нащупалась рядом.

Сел в кровати. Голова сразу закружилась. «Не все сразу, – подумал Сергей, – похоже, лежу я давненько. Что же со мной случилось?» Задумался.

Хорошо помнилось, как он вчера дописал последние страницы «Последнего патруля», которому полагалось стать действительно последним и завершить затянувшуюся серию. Вспомнил и ощутил радостное чувство окончания большого труда, более того, хорошего окончания большого труда. Улыбнулся, качнул головой: «Ай да Серый, ай да… – не будем углубляться». Книга действительно удалась, он сам это чувствовал. «Да, закончил, – в памяти возникла картинка последнего листа бумаги, вылетающего из принтера, – а дальше-то что было?» Помнится, на радостях допили с женой бутылку «Реми Мартен», стоявшую в шкафу еще с Нового года, потом… потом пришел Мельников. Как будто с ним еще сообразили бутылочку чего-то… «Карса» вроде. А дальше? А дальнейшее расплывалось в тумане. «Ой-ей-ей, – подумал Сергей сокрушенно, – неужели напился? До больничной койки? Похоже на то… стыдно-то как».

Тут за дверью послышались шаги. По коридору уверенной походкой шли несколько человек, явно в ботинках на крепкой подошве. Шаги стихли у двери палаты, в которой лежал Сергей, и через секунду послышался негромкий стук.

– Да-да, войдите, – откликнулся Сергей.

В палату вошли двое мужчин с непроницаемыми физиономиями, оба в костюмах, и невысокий худой подросток лет четырнадцати с большим пакетом под мышкой. Сергей мазнул по нему любопытным взглядом, заколебался, выбирая главного из двух (слишком одинаковыми выглядели мужчины), остановился на том, который подошел ближе:

– Здравствуйте, господа. Я вас слушаю.

Против ожидания ответил не один из мужчин, ответил подросток:

– Добрый день, Сергей Михайлович. Как вы себя чувствуете?

– Хорошо чувствую, – ответил Сергей, – разве что мышцы плохо слушаются и голова побаливает, а в остальном – просто отлично.

Паренек кивнул:

– Это нормально. Это скоро пройдет, – обернулся к мужчинам, – оставьте нас.

Двое, ни слова не говоря, повернулись и вышли, мягко и осторожно закрыв за собой дверь, Сергей проводил их недоуменным взглядом.

– Меня зовут Кирилл, – сказал подросток, – ведь вы меня не помните?

– Нет, – ответил Сергей, он все еще недоумевал. – А что, должен помнить?

– Да нет, – Кирилл невесело усмехнулся, – скорее, наоборот – должны не помнить. Сохранить вам всю память, к сожалению, не удалось, несмотря на все приложенные усилия.

– Память? – Сергей удивленно поднял брови. – Но я все помню. Я – Чесноков Сергей Михайлович, писатель, проживаю на…

– Извините, я вас перебью, Сергей Михайлович. Имелась в виду кратковременная память. Сегодня второе февраля две тысячи семнадцатого года.

– Две тысячи… семнадцатого? Вот как…

– Да. Извините еще раз, Сергей Михайлович, у меня мало времени. Я должен вас ввести в курс дела. Есть несколько тонкостей, которые вам следует знать. Во-первых, у нас не было возможности сохранить вам жизнь в пределах вашего родного пространственно-временного континуума. По договоренности с вами, о которой вы не помните, мы переправили вас в этот. Вот, – Кирилл протянул диктофон, – запись нашего с вами разговора.

Сергей взял диктофон незнакомой модели, повертел, положил рядом на кровать. Кирилл продолжал:

– Так что этот город – не та Москва, которую вы знаете. Она точно такая же, но… чуточку другая, – Кирилл улыбнулся, – вы же слышали про параллельные миры.