Андрей Имранов: Антитезис

— Я думал, — Дима кивнул в сторону аквариума, — мы пришли за этим.

— За этим тоже, но это не главное. Видишь ли, при работе с записью воспоминаний, как с базой данных, пересылаются огромные объемы информации. Поэтому мы здесь. Вообще, нами запланирована прокладка терабитового канала в центральный офис, но дело это небыстрое. Но даже такой, самый быстрый на сегодняшний день канал, не обеспечит такого быстродействия, какое можно получить непосредственно на терминале главного компьютера Машины, — Вирджил сел за один из компьютеров, пошевелил мышкой. Экран засветился и на нем появилась уже знакомая Диме картинка чьей-то записи, изображавшая комнату с сидящими на рядах кресел людьми — то ли небольшой зрительный зал, то ли аудиторию. Некоторые из людей были обрисованы весьма схематично, некоторые — более подробно.

— Вот, — сказал Вирджил, щелкая мышью на изображении одного из людей, — мозг — удивительная база данных. В нем все плотно взаимосвязано, и, зацепившись за один конец ниточки, можно легко размотать весь клубок.

На экране вывалилось большое многоуровневое меню, Вирджил ткнул в какой-то пункт, в результате появилось заполненное текстом окно.

— Фактически, досье, — удовлетворенно сказал Вирджил, — мы эту информацию так и называем. Здесь — вся информация, которую оператор помнит о выбранном объекте, отсортированная по важности ее для оператора. И, зацепившись за любой пункт, можно посмотреть подробности. Скажем, обстоятельства знакомства, — картинка сменилась. Теперь на экране был вид зимней улицы какого-то города, и по центру его стоял и улыбался какой-то человек.

— Можно проиграть, — Вирджил пошевелил мышкой, — отдаленные воспоминания не так хорошо проигрываются, многие детали могут исказиться или даже совсем забыться, но…

— А, — Дима сглотнул, — эта картинка, ну, то, что на экране — она где формируется? В компьютере?

— В том-то и дело, что нет! Скочинскому удалось сделать так, что подключенный к машине мозг сам преобразовывает визуальные образы в понятное для обычного компьютера изображение. Это, кстати, одна из проблем, с решением которой у нас пока подвижек практически нет. Все-таки Скочинский был гением.

— Ага, — согласился Дима, лихорадочно размышляя. Картинка формируется в этом мозгу — в аквариуме? А зачем же тогда… Негромкая мелодия прервала его размышления и заставила вздрогнуть и напрячься. Но это был всего лишь телефон, — Вирджил выудил его из кармана, поднес к уху. Мужской голос сказал что-то неразборчивое и Вирджил вскочил, чуть не опрокинув стул, на котором сидел.

— Да ты что!? Когда!?

Голос буркнул что-то неразборчивое.

— Подожди, оставайся там! Я сейчас, — отнес телефон от уха, посмотрел на Диму.

— Посиди тут пока, — бросил взгляд на аквариум, на светящийся экран, — можешь пока посмотреть, поиграться. Я вернусь минут через десять, — и выскочил за дверь.

Дима пару секунд постоял у стола, потом сел на стул и уставился в экран. «Ну вот», — подумал он, — «как все просто». Вот она — чёртова Машина, без которой у них ничего не получится. А в карманах у него — шесть гранат. Поставить на десять минут и что — просто выйти на улицу? А почему нет? Пропуск-то у него свой. А потом начнётся заваруха, можно будет тихонько — через забор и в лес.

Дима осторожно оглядел потолок и стены в поисках камеры наблюдения. Ничего не увидел, и это его успокоило, хотя он и понимал — что зря. «Знаешь, какие камеры бывают — с булавочную головку», — сказал у него в голове Юлин голос. Но Дима от голоса отмахнулся и присмотрелся к аквариуму, точнее — к его краю. Очень толстое стекло. Сантиметров пять. Наверняка еще и бронированное — не факт, что даже гранаты… а там что? Под аквариумом в стене темнела ниша, ранее Димой незамеченная. Он зашел за стол, нагнулся. Там, в нише, что-то помаргивало светодиодами, тянулись какие-то трубки, провода. Что-то тихонько булькало и гудело, а еще, в верхней стенке этой ниши было маленькое стеклянное окошко, через которое было немного видно внутренность аквариума. И стекло в этом окошке было явно не такое толстое. Если сложить все гранаты в эту нишу… ну как все удобно складывается, прямо фантастика. Дима расстегнул куртку.

«Любая фантастика имеет под собой самое, что ни на есть, прозаическое объяснение», — сказала Юля. Дима услышал это настолько явственно, что даже вздрогнул и обернулся. Разумеется, никого в комнате не было. «Ну вот», — сказал он себе, — «первые признаки… шиза косит наши ряды, товарищи». Но задумался. Что там еще говорила Юля… а вот. Про двойное дно, которое больше, чем двойное. А ну-ка… Дима достал телефон, присел у стены, и, пользуясь сотовым, как фонариком, осветил стенки ниши. Хмыкнул, выпрямился. Тяжело вздохнул и сел в кресло. Всего-то.