Виктор Ремизов - Воля вольная

Неудивительно, что с такой закусью, супруги были прилично поддаты. «Мамочку» Анатолия Гнидюка звали Альбина, она была бы ничего собой, если бы не расползлась в плечах и талии, и не огрубела не по возрасту. Впрочем, толстыми они были одинаково. Анатолий Семеныч сбоку очень смахивал на американский грузовик без фуры, живот и зад у него непомерно выдавались, зато у мамочки лицо было почти квадратное, а загривку любой мужик позавидовал бы. «Мамочка» выпила свою рюмку и, поводив вилкой над тарелками, тоже закусила.

Жили супруги Гнидюки дружно. Познакомились, когда Толик заканчивал военное политическое училище. То ли в армии всегда политруков не любили, то ли Анатолий Семеныч особо глуповат, а из-за этого прямолинеен был, но по службе он поднимался трудно, а потом и совсем попал под сокращение. Так он оказался в милиции, где, известное дело, чужих не любят. А политруков особенно.

Бог детей им не дал, а может, сами не захотели из-за кочевой военной жизни, скорее последнее, поскольку даже кошки у них в доме никогда не водилось. Им и друг друга хватало. Не работая ни дня, Альбина все свое время посвящала мужу, безо всякой скуки вникая в его дела. И везде, где бы он ни служил, разбиралась в них, как минимум не хуже.

Маленький городок после областного центра поначалу прямо вверг ее в депрессию, но вскоре она освоилась, перезнакомилась с женами руководства, с кем надо подружилась и выяснила все местные раскладки. Острым женским чутьем поняла Альбина Гнидюк, что должность начальника районной милиции — это как раз то, что им надо, и что ее Толику никогда выше и не прыгнуть. Деньги и связи были, а после высот областных интриг здешние простодушные бугорки не казались ей проблемой.

Она видела своего недалекого, но доброго Анатолия в просторном кабинете начальника, а себя — первой леди. Жена мэра была ей не конкурентка — местная темнолицая узкоглазая полукровка, грубая матершинница и торгашка, ее ничего не интересовало, кроме своих лавчонок. Альбина же видела себя на персональной машине мужа с водителем, всю в хлопотах по делам детсадов, школ и домов престарелых. И в доме престарелых, и в детсаду она обязательно навела бы идеальную чистоту и научила поваров вкусно готовить, делать разные салаты и обязательно печь пирожки по субботам… Она чувствовала, как ей очень хочется поработать, прямо ладошки начинали чесаться, она замирала от этих мечтаний и улыбалась. В поселке, правда, не было дома престарелых, но школы и кое-какие детские садики были. Пирожков там, понятное дело не пекли.

Как иной раз к людям в головы приходят благородные мысли и идеи — прямо удивительно! В каком красивом, наверно глянцевом журнале прочитала Альбина Гнидюк про первую леди и про свою озабоченность ближними, мы никогда не узнаем, потому что Анатолий Семенович забрал однажды тот журнал с собой на дежурство, да там его и стянули, и только тремя днями позже в туалете нашлись несколько измятых страниц с голыми девицами. Чья это была работа, никто так и не признался. Возможно, впрочем, это был и не журнал даже, а безобидная воскресная желтушка «Комсомолки», которую Аля тоже любила читать и даже выписывала. Как бы там ни было, она очень нравилась себе в роли первой леди. Прямо заснуть иной раз не могла от грядущих забот и дел.

Как человек решительный, она не просто мечтала, но и действовала, не особо сомневаясь в правильности своих действий. Таким людям, кстати, часто сопутствует удача! Именно «мамочка» придумала позвонить на третий день в Москву. Там у них с Анатолием был один очень нужный человек. Небольшой должности, но абсолютный человек, которому, не ему, но его начальнику, вся эта история очень на руку приходилась. Вот она и придумала: отличиться — повязать кого-нибудь с икрой и позвонить.

— Умница, мамочка… — дожевал Анатолий Семенович закуску, — а уж с этим Трифонычем как повезло!

— С Трофимычем? — поправила Альбина.

— Ну да. Прямо с карабином шел без чехла, я и двух улиц не проехал, смотрю, идет мужик с карабином. Даже и делать ничего не надо было. Ни чехла, ни разрешения… домой заводим его, икра прямо на виду, в коридоре на холодке стоит. Тут, если правильно дело подать, получается, совсем начальник милиции не работает…

— Тебе не Тихого надо столкнуть, тебе на его место надо, Толик. — Альбина выразительно вытаращила глаза. — Налей-ка еще… — пододвинула рюмку. — Как бы сделать… чтобы этот Семихватский прокололся? У него деньжищ, я думаю!