Гор Видал - Вашингтон, округ Колумбия

— Мистер Овербэри? — Худой блондин с проседью встал между ним и танцевальной площадкой. — Меня зовут Эдгар Нилсон, я друг… точнее — человек, желающий стать другом сенатора Дэя.

— Знаю, — Клей улыбнулся заученной улыбкой политика и горячо пожал протянутую ему руку. — Вы из Нью-Йорка. Но родились в Мэриленде. — Он понимал, что, пожалуй, выказывает излишнюю осведомленность, но тем хуже для сенатора, раз тот решил что-то скрыть от него.

— Похоже, обо мне наводят справки. К счастью, мне нечего скрывать. Все улики уничтожены.

Клей рассмеялся: ну и нахал этот мистер Нилсон, ну и нахал.

— Я хочу купить землю у индейцев, но боюсь, сенатор не очень расположен мне в этом помочь.

— А как еще он к этому может отнестись?

— Я не причиню индейцам особенного вреда. Цена, между прочим, вполне приличная.

— Бусы, ожерелья из ракушек, огненная вода?

Нилсон рассмеялся.

— Вы сообразительны, мистер Овербэри. Нет, плата будет получше. Настоящими деньгами.

— Но меньше, чем эта земля стоит?

— А кто это может определить?

— Вы. Иначе вы не захотели бы ее покупать.

— Я готов помочь сенатору в выдвижении его кандидатуры на президентских выборах в сороковом году.

— Что он вам ответил?

— Ничего.

— Чем же вы можете ему помочь?

— Деньгами. Влиянием. А еще у нас есть друг — Блэз Сэнфорд.

Нилсон увлек Клея от танцующих к креслам, к самому Блэзу. Тот поднял глаза.

— Эдгар! Что вы здесь делаете? Здесь, в городе? Садитесь. Привет, Клей, — холодно добавил он.

Слова «Добрый вечер, сэр» и «У меня здесь небольшое дельце, Блэз» прозвучали почти одновременно, пока мужчины усаживались по обе стороны издателя в кресла, еще хранившие тепло предшествующих клиентов.

— Жаль, я не знал, что вы в городе. Вчера у нас был прием. Вам следовало быть на нем. Праздновали поражение мистера Рузвельта.

— И победу сенатора Дэя. — Нилсон улыбнулся Клею.

Блэз проницательно перевел глаза с одного на другого.

— Бизнес?

Нилсон остался невозмутим.

— Я хочу, чтобы сенатор Дэй в сороковом году был избран президентом.

— Неплохая идея. Ваше мнение, Клей? — И в сторону, Нилсону: — Это будет пристрастное свидетельство.

— Конечно, — сказал Клей. — Могу ли я этого не желать? И отныне это уже представляется возможным. Мы беседовали с вице-президентом.

Как большинство сенатских помощников, Клей был склонен говорить «мы» в тех случаях, когда, вообще говоря, следовало сказать «он» — привычка, которую он не терпел в других, но себе делал поблажку.

Блэз взглянул на него одобрительно и не без интереса.

— Вы привлекли его на свою сторону?

— Да.

— Добро.

Нилсон поднялся.

— Я позвоню вам завтра, Блэз.

— Непременно звоните. Приходите к нам на ленч. Поплаваем. Завтра будет жарко.

Нилсон скрылся в танцевальной комнате. Клей отдавал себе отчет в том, что другие страстно желают занять его место рядом с издателем, ловят шанс подержаться за его руку, погреться в лучах его славы. Ему следовало уйти, но он предпочел остаться.

— Кто такой мистер Нилсон? — Клей не испытывал робости. В конце концов, ему нечего терять, кроме Инид, миллиона долларов и поддержки могущественного газетного магната.

— Кто такой мистер Нилсон? — повторил Блэз тоном, в котором недвусмысленно звучало: «А кто такой Клей Овербэри?» — Ну что ж, это мой друг. Он занимается нефтью. Не знаю, чем еще. Бэрден должен с ним подружиться. Это пошло бы на пользу им обоим. — Блэз оглянулся, как бы ища поддержки. Клей пошел напропалую.

— Сэр, как насчет Инид?

— А что насчет Инид? — Темные глаза Блэза вдруг уставились на него в упор. В искривленном гримасой побагровевшем лице Клей увидел Инид. — Что насчет Инид?

— Мы довольно часто встречались с ней этим летом.

— Нет, — отрезал Блэз.

— Что нет?

— Вы не женитесь на ней.

— Я не сказал, что собираюсь на ней жениться.

— И не помышляйте об этом.

Клея охватил ужас пополам с яростью. Ярость возобладала.

— А почему бы и нет? — Голос его задрожал. От напряжения, убеждал он себя, не от страха.

— Я не обязан вам отвечать.

— А я не обязан выслушивать от вас оскорбления.

— Что и ставит точку нашему разговору, так?

— Да. — Клей встал. Голова его кружилась. — До поры до времени, — сказал он, — ставит точку.

Но Блэз уже подзывал к себе кого-то из гостей.

Клей вошел в танцевальную комнату. Ему казалось, что он готов убить Блэза. Он взял предложенный лакеем бокал виски и залпом выпил. Это сразу его согрело. Впервые он понял, что люди пьют для того, чтобы вынести невыносимое. Затем нырнул в вечеринку, поплыл между танцующими и не выбирался на берег до полуночи, когда пили уже вовсю, флиртовали в открытую, а кресла опустели.