Кевин Брокмейер - Лучшее от McSweeney's

— Ага, — соглашался я, хотя на самом деле думал вот о чем: это мой шанс. Знаю, что глупость, но не забывайте: Кеннет только что выкинул на землю беззащитных рыбок. Где же его сострадание?

Так что пока он нянчился со слизняком, я ушел в дом искать Терезу. Она сидела за станком и ткала. У них дома огромный ткацкий станок. Он занимал целую комнату, всю заваленную нитками и пряжей. Тереза ткала из нее ковры.

Я сказал:

— Эй, у меня для тебя сюрприз.

Она ответила:

— Надеюсь, не очередной долбанный моллюск.

— Нет, — сказал я, — это чашка, чистое серебро.

Я протянул свою находку Терезе, и она оборвала работу. Она как-то умеет поднимать одну бровь. Выходит очень симпатично. Она сказала:

— Ты точно хочешь мне ее подарить?

С деньгами у меня и вправду тогда было туго, и эта штука пригодилась бы мне самому, Тереза была права. Так что я сказал:

— Ну, может, придется оставить ее у себя, — и Тереза понимающе кивнула. Ну и хитрюга.

Вошел Кеннет со словами:

— Мне нужно кое-кому позвонить.

Дело шло к вечеру. За окнами темнело, а Кеннет уже который час висел на телефоне.

— Ага, Лерой, — говорил он, — у меня есть для тебя интересная штука. Думаю, тебе понравится… Ага, точно… Сегодня нашли… Гигантский слизняк… Больше десяти фунтов, запросто… Что?.. Брось, Лерой… Лерой?.. Блядь! — И он набирал другой номер.

Я, между тем, изо всех сил охмурял Терезу.

— Какой красивый ковер!

— Спасибо, — сказала она. Ее детские ручки носились вверх-вниз по вертикально натянутым нитям. Ковер был разноцветный, в ярко-желтых и огненно-красных тонах. Честно говоря, уродство. Если бы что-то подобное лежало у меня на полу, меня бы затошнило.

Кеннет:

— Здравствуйте, мистер Логан… Да, Боб Уиллис порекомендовал мне обратиться к вам… Именно так, он сказал, вашу организацию может заинтересовать одна любопытная научная находка, которую я…

— Прости меня за этого слизняка, — сказал я Терезе.

Она ответила:

— Да ладно, ерунда. Я уже привыкла, Кен вечно носится со всякой херней.

С херней! Она явно им недовольна, подумал я про себя.

Кеннет кричал в телефон:

— Боже мой! Это ужасно! Ваши люди, наверное, чего-то перекурили! — Он швырнул трубку и ворвался к нам.

— Эти сатанисты собрались сжечь моего слизня! — объявил он. — У них вуду ритуал, для которого им нужны моллюски! Да пошли они на хуй! — У Кеннета был усталый вид. Он теребил свои сальные волосы то с одной, то с другой стороны.

— По-моему, ты принимаешь эту штуку слишком близко к сердцу, милый, — сказала Тереза.

— Ага, — согласился я. — Сколько они тебе предлагают?

Кеннет обалдел. Он гневно развернулся и выскочил из комнаты.

— Фашисты! — возопил он. — Блядские торгаши!

Тереза обернулась ко мне:

— Давай выйдем, мне нужно тебе кое-что сказать.

Я ответил:

— Ну конечно. — А думать мог только об одном: это мой шанс, это мой шанс.

Деваться в этом захламленном доме было некуда, так что мы остановились в гараже. Там сидел в аквариуме гигантский слизняк, залитый светом и переливающийся желтизной. Ну и чудище! Он не помещался в аквариум. Склизкий хвост лупил по стеклу.

— Я очень надеюсь, он не удерет, — сказал я.

Торжественно глядя на меня, Тереза произнесла:

— Я ничего не говорила Кеннету. И никому вообще. У меня будет ребенок.

— Ой. Ай, — сказал я. — Ребенок.

Тереза заплакала, а я заключил ее в свои объятия. Положил ей руку на живот.

— Где он? — Я ничего не чувствовал.

— Он еще маленький, — объяснила Тереза.

— А-а, — сказал я.

Так мы и стояли в обнимку в этом странном аквариумном свете. Я убрал руку с живота Терезы и махнул в сторону трясущегося слизняка.

— А что если твой ребенок будет как эта штука? — Я хотел как бы пошутить, но Тереза не поняла.

— О господи, — ахнула она.

Я придвинулся к ней поближе и почувствовал под ногой хлюпанье дохлой рыбки. Романтики во всем этом было маловато, но я все же наклонился и поцеловал Терезу.

Она не оттолкнула меня, но как-то не особенно воодушевилась. Губы остались холодными, собственно говоря. Так что мы перестали целоваться. Я обнимал ее, крепко прижимая к себе хрупкое тело. И шептал на ушко:

— Я заберу тебя отсюда, Тереза. Я буду о тебе заботиться.

Разумеется, я не мог этого сделать. Я всегда смотрел на Кеннета снизу вверх. Не знаю, с чего мне в этот миг вдруг пришло в голову, будто я стану для Терезы лучшим мужем, чем он. Но это не имело значения. Пока мы обнимались, в гараж заявился Кеннет и застыл в изумлении. Он посмотрел сначала на Терезу, потом на меня, потом опять на Терезу.