Барбара Пим - Лекарство от любви

— Пожалуй, вы правы! — тяжело вздохнул Форбс. Вот он последовал такому сиюминутному желанию и женился на Марджори. И ничего хорошего в итоге из этого брака не получилось. Да и она, тоже исключительно в порыве чувств, собрала свои вещи и уехала к матери.

— А что, если вам с Марджори встретиться с вашим старшим братом? Он ведь священник, и ему приходится сталкиваться с самыми разными житейскими коллизиями. Авось и насоветует что-то дельное.

— Он бы вначале с собственными коллизиями разобрался, а уже потом начинал советовать другим.

— Тогда, возможно, вам сумеет помочь наш приходской священник, отец Тулливер. Он очень разумный человек. Приезжайте к нам на Пасху. Думаю, он сумеет выкроить время для того, чтобы переговорить с вами, даже притом, что Пасха для священников — горячая пора.

— Спасибо, но у меня несколько иные планы. Я собираюсь провести пасхальные каникулы в Италии. В Тоскане, если конкретно. Там необыкновенно красиво в эту пору года, особенно, в апреле. Я уже и номер забронировал в тамошней гостинице.

— Ах, вот оно что! — презрительно фыркнула миссис Виллитон. Конечно, куда же такому аморальному типу податься? Только в Италию! Вот и лорд Байрон там подвизался в свое время. — Ну, тогда нам больше не о чем говорить!

— Сожалею! — Элвин изобразил светски вежливую улыбку. — А почему бы Марджори самой не заглянуть ко мне при удобном случае? Кстати, как она? Все хорошо? Мои наилучшие пожелания ей!

Миссис Виллитон покинула дом зятя в самом скверном расположении духа. Хорошо, что она запомнила один чайный магазинчик неподалеку от метро. Этот мерзкий человек даже не сообразил предложить ей чашечку чая, а сама она не могла опуститься до такого унижения, чтобы просить подать ей воды. Сидя в чайной лавке, она неторопливо глотала горячий ароматный напиток, чувствуя, как силы мало-помалу возвращаются к ней. Вокруг нее сидели такие же озабоченные люди, и по их лицам было видно, что у каждого из них есть свои проблемы или мелкие неприятности. Но картина всеобщей неустроенности окружающей жизни, вполне возможно, подвигнувшая философа на глубокомысленные размышления, а у писателя пробудившая воображение, которое, в свою очередь, дало бы толчок полету творческих фантазий, — все это оставило миссис Виллитон совершенно равнодушной. У нее не было склонности к абстрактным медитациям да и особой игрой воображения она тоже не отличалась. Отставив в сторону пустую чашку, женщина поднялась из-за столика и вдруг неожиданно для себя подумала: «Ну, что могло побудить Марджори выйти замуж за Элвина? Что?» Приемлемого ответа на этот вопрос она так и не нашла. «Да и почему люди вообще женятся или выходят замуж, — размышляла она, стоя уже на платформе метро. Сходятся, потом расходятся. Одни только хлопоты и неприятности и для себя, и для родственников».

Далси предложила Виоле посетить церковь Невила Форбса в четвертое воскресенье поста. Утро выдалось прекрасным и по-весеннему теплым. Они вышли из автобуса и направились прямиком к церкви.

— Пожалуй, мне стоит навестить тетю Гермиону и дядю Бертрама после службы, — задумчиво обронила Далси. — Сегодня же принято посещать родственников и делать им маленькие подарки. Наверняка они меня ждут. О, взгляните на объявление! Оказывается, здесь сегодня торжественная вечерня с благодарением.

— Ничего особенного! — тоном превосходства пояснила ей Виола. — У англокатоликов это обычная практика во время поста.

— Тогда, наверное, вам стоило бы надеть шляпку. Или они в наши дни не обращают внимания на такие мелочи, как непокрытая голова?

— Не знаю. Но я не ношу шляпы в принципе. А на такой случай у меня всегда есть с собой небольшая кружевная мантилья черного цвета. Она мне очень к лицу.

— Ну, это уж не столь и важно в подобных обстоятельствах, — резонно возразила подруге Далси, почти обидевшись за свою уже изрядно поблекшую от времени шляпку из голубого фетра. Остается лишь надеяться, что Виола в процессе службы не станет обряжаться в кружевную мантилью, привлекая к себе тем самым ненужное внимание со стороны прихожан. В конце концов, случайные люди в церкви должны вести себя очень ненавязчиво и не мешать верующим. Ведь у них цель — наблюдать за происходящим, а не превращаться в объект для постороннего наблюдения.

Они вошли в храм, взяли с полки у дверей Псалтырь и сборник церковных гимнов и уселись на одном из последних рядов. Людей в церкви было совсем немного, в основном, пожилые дамы. Впрочем, боковым зрением Далси отметила небольшую группу молодежи, устроившуюся возле самого прохода.