Владимир Лорченков - Автопортрет художника (сборник)

Как вы понимаете, фразы такого рода в интервью и попали.

Ну, и кого-то это ужасно разозлило. Интервью, которое я дал, пытались вести двое – опытная, как я понял, журналистка лет сорока пяти, и ее молодой друг лет двадцати, которого, без сомнения, она мечтала вытрахать. Дама пыталась сбить меня с панталыку всеми этими якобы провокационными вопросами про то, что, если я такой великий, то почему мои книги не продаются в Молдавии, почему я такой наглый, и тому подобной херней. Конечно, ничего у нее не получилось, и из публикации это было совершенно очевидно.

Ну, а уже после нее пошли письма.

ххх

Следующее письмо я получил, когда одну из моих книг издали, за каким-то хером, в Польше. Какой-то хренов поляк, помешанный на всех этих интеграционных с Европой темах, решил во что бы то ни стало, издать мою книжку о гастарбайтерах. Ну, он уперся рогом и у него получилось. О кей. Господи, Боже ты мой, да это же Польша, Польша сраная. Но письмо пришло.

«Сука блядь ты радуешься как я понимаю да ты блядь великий на хуй вышла твоя книжка на этом сраном Западе и ты блядь возомнил себя неебаться гением, хотя все твои книжки, они бездарны, они неумелы, они блядь написаны без стиля, без меры, без вкуса, это просто похабщина ебанная, за такое нужно сжигать на площадях, блядь, вот из-за таких пидаров как ты мне и приходится писать, мне может и не хочется но блядь приходится, просто потому что обидно за блядь нашу молдавскую культуру за наш блядь молдавский народ за нашу блядь страну, которую похабит на весь свет уебище поучись у Димы Быкова любить свою страну свой народ свою землю долбоеб типа тебя еще раз блядь говорю тебе сука пожалей семью я тебе блядь всерьез говорю ты допиздишься урод ты блядь пиздишь им всем что ты единственный писатель Молдавии что блядь писателей до тебя не было в этой стране да ты охуел здесь как миниум гениев десять и один из них я а ты чмо чмо чмоч чмо чмо чмо чмо я ссу тебе в рот я ссу тебе в рот я ссу тебе в рот я ссу тебе в рот я ссу…».

Я, честно говоря, ничего не понял. Слегка кружилась голова. Господи. Боже мой. Да какой это Запад, это же Польша. Да и потом, это письмо несколько противоречило предыдущим. Я набрал номер знакомого в комиссариате полиции. Рассказал о своей проблеме. Даже зачитал несколько писем.

– Смешно! – посмеялся легавый. – Ну, и что ты собираешься с этим делать?

– Я думал это ТЫ собираешься с этим что-то делать, – сказал я. – Я нервничаю. А вдруг этот маньяк гребаный меня пристрелить вздумает?

– Ну, – сказал мент, – тогда мы похороним тебя с почестями.

Я дождался, пока он проржется, и повторил свой вопрос относительно того, что же мне делать.

– Да хрен его знает, – сказал мент.

– Дьявол, – я был шокирован, – и это говорит мне Полицейский.

– Чувак, – сказал Полицейский, – ты же не заявление написал, ты обратился как знакомый.

– О кей, – сказал я, – я напишу заявление.

– Ну и прибавишь нам бумажной работы, а долбоеба этого как никто не искал, так и не будет искать, – сказал мент.

– Так что же мне делать? – спросил я.

– Ну, – сказал он, – обратись к бандитам.

– Твою мать, – сказал я. – Страж закона.

– Или умасли его! – сказал мент.

– Кого? – спросил я. – Закон?

– Да психа этого! – сказал мент. – Ну, который всю эту херню пишет.

– Каким образом?! – спросил я. – Мне что, перестать писать книги? Застрелиться? Совершенно ведь очевидно, что кретина этого раздражает сам факт моего существования.

– Ну, да, – задумчиво сказал мент.

– Даже если я в ассенизаторы подамся, – горячился я, – он один хрен будет меня ненавидеть. Кстати, если уж в ассенизаторы. Может, мне в говне утопиться, а?

– Нет, надо тоньше, – задумчиво сказал мент, – попробуй передать ему сигнал в СМИ.

– Это как? – спросил я.

– Ну, как в дипломатии этой гребанной. – объяснил он. – Когда какой-то хер из МИДа России говорит в интервью, что ему ужасно нравятся белые антарктические куропатки, а в МИДе Канады сразу понимают, что это тонкий намек на то, что Россия ничего не имеет против раздела Антарктиды по какому-нибудь гребанному меридиану.

– Господи, какой же ты тупой, – сказал я. – Антарктида это на Южном полюсе, а они делят Арктику, которая на Северном.

– Да какая на хер разница? – спросил он. – Ты понял, что я имею в виду.

– Я понял, что ты имеешь в виду, – сказал я.

Я понял, что он имеет в виду.

ххх

Следующее интервью у меня взяли, когда был день писателя, и молдавские редактора погнали своих гребанных стажеров в поля, искать писателей. Все мои безуспешные попытки объяснить им, что я не писатель, а pr-менеджер, который в свободное от работы время пишет книги, не увенчались успехом. Стажеры глядели на меня жалобными глазами и я таял. Ну, не в Союз же писателей их, в самом деле, отправлять. Там симпатичную девку и изнасиловать могут, они же пьяны все время, у них кабинеты изнутри запираются, да и книг они никогда не писали. И потом, я вспомнил идею насчет дипломатических сигналов.