– Самый крутой соперник в мире, – сказал я.
Я говорил о себе.
Я ПРИШЕЛ ПЛЮНУТЬ НА ВАШИ МОГИЛЫ
– Ну и что ты там найдешь, на этих могилах?! – орала она.
– Золото, – говорил я.
– Какое золото, ты, псих ненормальный?! – возникала она в дверях ванной с руками, по традиции воткнутыми в бока.
– Слушай ты, вали отсюда, – говорил я, причесываясь.
– Что ты там чешешь, у тебя же волос почти не осталось от пьянок этих, ты же пропил их вместе с мозгами последними! – орала она.
– Слушай, Наташа, не беси меня! – говорил я терпеливо, и открывал пивко о край ванной.
– Не бесите его!!! – орала она, – нет, это же надо!
– А ну пошла отсюда!!! – орал я.
– Заткнитесь вы там, придурки! – орали соседи.
– Пошли вы, недоумки! – орал я.
– Ну все, тебе конец!!! – орал сосед.
И начинал ломиться в дверь. Наташа немножко визжала, выбегала на балкон и орала…
«Людидобрыепомогите Зелинскогодвадцатьтридробьдваквартирапять насубиваетсосед психскореевызывайте полициюа спаситеапомогите!!!!»
На что ей, поскольку все-таки был третий час ночи, кто-то лениво возражал из соседского дома:
– Да заткнись ты, сука!
– Кто, я?! – спрашивала эта сумасшедшая, которая переключалась мгновенно.
– Ты, – говорили откуда-то из темноты, хихикали, и умолкали.
Я, допив пиво, разбивал бутылку, брал в правую руку горлышко с очень – ОЧЕНЬ – неровными краями, и рывком правой распахивал дверь, за которой стоял сосед. Первое, что говорил этот испуганный мужчина:
– Давай выпьем!
– Иди на хер, – говорил я.
Не то, чтобы мне не хотелось выпить. Просто это был мой последний бастион. Я не пил ни с кем в этом доме, расположенном в Кишиневе по улице Зелинского. В одном из многочисленных городских гетто. Так вот, в этом доме я ни с кем не пил. Из принципа. Остатки гордости, что ли. Опять же, тут если с кем выпьешь, примут за своего, а это финал. Я и так в тот год почти не писал, а если бы еще пил с алкоголиками Старой Ботаники – ну, район такой – то вообще бы помер. Хотя и так был близок к этому. По крайней мере, на кладбище собирался. Что очень волновало мою подружку, Наташу. Слава Богу, расписаны мы не были, хоть и собирались. Но я был слишком ослаблен для того, чтобы пойти с ней в загс, как она того хотела. Очень хотела.
– Ну что, ты довольна? – спрашивал я, выпроводив соседа.
– Что довела мужика до слез?! – спрашивал я, хлебнув еще пива.
– Нет волос, говоришь?! – это у меня было позднее зажигание, до меня начинали доходить ее оскорбления по поводу моей скудной на голове растительности, и мне становилось действительно обидно.
– Да, нет волос!!! – орала она.
– Ну тогда смотри, тварь ты этакая! – говорил я, и снимал штаны.
– Фу, застегнись! – кричала она.
– А чего фу, чего фу?! – орал я. – Я же в тебя это Сую!
– Никогда больше не сунешь! – орала она.
– И слава богу! – орал я.
– Вот зашибу золотишка на кладбище, издам пару книжек, и стану мировой звездой, Фитц… Фидж… Фитцдж… Скоттом короче! – орал я.
– Ты и так скот, – орала она.
– Ты даже не знаешь о каком Скотте я говорю, тупица! – орал я.
– Иди к черту и ты, и твои скоты! – орала она.
– Я пойду в зал мировой славы! – орал я. – А ты, ничтожество, умрешь как планктон!
– Да кому ты нужен со своими книжками! – орала она.
– Тебе уж точно нет!!! – орал я.
Глаз у меня подергивался, потому что пил я почти четыре месяца.
Вовсе не так, чтобы запоем, но каждый день. Это налагало определенные обязательства, согласны? Тем не менее, на работу я не торопился – с прошлой оставалось еще денежных запасов на год-полтора. И здоровьишка, не зря же я года два, – пока работал, – бегал по стадиону, да штанги тягал. Я всегда так делаю. Жирка накопишь и в берлогу. Бутылку посасывать, запасы организма растрачивать. Вместе с этой ненормальной, которая все время доставала меня своими «давай поженимся». Но я не хотел, потому что прекрасно видел, из-за чего она с ума сходит и дело лишь в этом. Наташа утверждала, что будет примерной супругой. С чего бы, милая, спрашивал ее все время я, ты же с половиной города переспала, и встреча со второй половиной не за горами. Ну, говорила она, если ты будешь мой, мне никто не будет нужен. Как же, говорил я. Таскаться – это как вирус. Которая таскалась при муже единожды, та будет таскаться до конца дней. Ну и кто ты после этого, спрашивала она, ведь трахал меня, еще когда я была замужем, именно ТЫ. Отвали, говорил я. Ах ты козел, говорила она, ты намекаешь на то, что я на передок слаба и потаскушка последняя? Заткнись, говорил я, я тебе прямо говорю, что ты слаба на передок и ты потаскушка последняя. Сам заткнись, говорила она. Урод, говорила она. О кей, говорил я. Допивал пиво, разбивал бутылку, брал ее за горлышко правой рукой, а Наташу за горлышко левой. Она вырывалась, бежала на балкон, и, пока я пытался разбить стекло, орала:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу