Владимир Лорченков - Копи Царя Соломона. Сценарий романа

– Нацистка гребанная, – говорит он.

– Вы мля, евреи, хуже нацистов! – говорит он.

– Вы мля у них понахватались, – говорит он.

– Еще и проститутка! – говорит он.

– Ты трахалась со мной… спала… – говорит он.

– Подмахивала, целовала… везде! – говорит он.

(я возбудился – В. Л.)

– Получается… не просто так, – говорит он.

– Не потому, что я тебе нравился, а только лишь… – говорит он.

– Ради того, чтобы меня обмануть, ради денег сраных, – говорит он.

– Так чем ты, мля, отличаешься от проститутки? – говорит он.

– А ничем, – говорит он.

– Подлая тварь, – говорит он.

– Мля, неудивительно! – говорит он.

– Вы же мля древние сраные семиты только и делали, что детей сжигали! – говорит он.

– Карфаген, то, сё, – говорит он неуверенно.

– Это были финикийцы, – не очень уверенно отвечает Наталья.

– Так это же мля одна волна! – говорит Лоринков.

Наталья молчит, ей все же совестно настолько, чтобы дать выговориться жертве (но не настолько, чтобы ее не пристрелить).

– Правильно вас римляне раздолбали! – с ожесточением говорит он.

– Впервые в жизни горжусь тем, что мы мля, наша солнечная Молдавия, была колонией Рима! – говорит он.

– Ты просто антисемит, как все молдаване! – говорит Наталья.

– Мне папа говорил, что… – говорит она.

– Твой папа? – говорит Лоринков.

– Какой мля папа? – говорит он.

– Что ты наплетешь мне ЕЩЕ? – говорит он.

– Курва, дешевка, – говорит он.

– Ты стонала, шептала «еще, да», ты… – говорит он.

– Хуже нет суки, которая имитирует любовь ради денег, – говорит он.

– Ну, если на то пошло, – говорит он.

– Мне не очень понравилось, в постели ты ни черта не умеешь, – говорит он.

– Так что зря старалась, сраное ты бревно, – говорит он.

– Еще и одета, как кошелка! – говорит он.

– Это значит не как проститутка?! – говорит Наталья.

– Как ваши телки здесь одеваются?! – говорит она.

– Молдаванки одеваются как проститутки, зато любят даром! – говорит Лоринков.

– А ты и есть настоящая проститутка! – восклицает он.

– Еще и одета, как мля пенсионерка! – говорит он.

Наталья молчит. Лоринков умолкает и демонстративно сунув руки в карманы, отворачивается к стене. Глядит в потолок. Насвистывает песню «Хава нагила».

– У меня три сестры, – говорит Наталья.

– И они не такие красивые, как я, – говорит она.

– Им всем нужно замуж, – говорит она.

– Что они будут, в баки с бензином ссать, как я ссала? – говорит она.

– Девочкам нужно в колледж, в университет, – говорит она.

– Мама шлюха никчемная, за черными бегает, – говорит она.

– Папа вот-вот умрет, – говорит она.

– Прости, – говорит она.

Лоринков молчит.

– Ну вот скажи мне, зачем тебе деньги, – говорит она.

Лоринков зло смеется.

– Только представь себе, – говорит он.

– Я думал, мы уедем, и… – говорит он.

Молчит. Наталья тоже молчит. На его и ее глазах слезы. Показано, как одна катится по щеке, оставляя след на грязной коже. В то же время Наталья поднимает пистолет все выше. Мы видим, что некая доля правды в грязных инсинуациях Лоринкова относительно жестокого национального характера девушки все же присутствует. Она тщательно целится и палец на курке напрягается…

Раздается выстрел. Пистолет падает из рук Натальи, она сжимает окровавленную кисть между коленями – потому что присела от боли и неожиданности, и вскрикивает. К ней бросается развернувшийся Лоринков. Одновременно с этим раздается крик:

– Стоять мля!

– Иеремия, да он же без оружия, – говорит голос Натана.

Мы видим двух агентов, которые доковыляли – у Натана ранение в ногу, они в крови, грязные, очень устали, – до главной пещеры этого лабиринта.

– Ай да Соломон, ай да крот, – говорит Натан восхищенно.

– Да нет, – говорит Иеремия.

– Думаю, это природные пещеры, не мог же пацан все это выры… – говорит Иеремия.

– К стене, мля – говорит Натан парочке.

Лоринков и Наталья пятятся к стене, держась плечом к плечу. Натан поднимает пистолет, смотрит на него – пуля как раз попала в курок, – отбрасывает далеко. Иеремия смеется.

– Сказал бы кто, не поверил, – говорит он.

– Девчонка и сраный алкоголик, – говорит он.

– Девчонка и сраный алкоголик едва не срывают операция Моссада, – говорит он.

– Спокойно, они не из Моссада, – говорит Наталья Лоринкову, держа его за руку.

– Агент Моссада никогда не скажет, что он из Моссада, – говорит Наталья тихо.

– Деточка, это живому мы никогда не скажем, – говорит Натан.