Владимир Лорченков - Копи Царя Соломона. Сценарий романа

–… рение, там ведь тоже дети, чем же мы будем отличать…

–… ас тоже здесь дети! Пораженцам не место в этом кибу…

–..в се не это хотел сказа…

Видно, что это вечный разговор, который никогда не прекращался – примерно такие разговоры велись в колоннах, бредущих к Вавилону в пленение, из Египта из пленения, в Стамбул из Испании после изгнания… в газовые камеры в Дахау… И что лучший способ побыстрее с этим покончить, с этой болтовней – просто дать им выговориться. Понимание этого написано на лице солдата, который, воздев очи к небу, вздыхает.

– Наконец-то, – с сарказмом говорит он.

Последний человек заходит в бункер, и солдат, стоявший последним в очереди, захлопывает дверь, закрывает ее снаружи воротом, похожим на морской штурвал. Изнутри раздается гомон, но мы уже не различаем отдельных фраз. Солдат, перестает суетиться, к нему возвращается его левантийская медлительность. Он сейчас похож на очень кучерявого тигра. Видимо, что-то такое посещает и его голову, поэтому солдат достает из кармана тюбик с кремом для спецопераций – и, – неспешно, на ходу, – мажет себе лицо кремом, отчего становится похож на участника спецоперации, залезшего в джунгли спасать мир от коммунистов и Вьетнама.

Кладет на ходу тюбик в карман, снимает с плеча полуавтоматическую винтовку, дает вверх несколько выстрелов.

Крупно – ботинки, шуршащий гравий под ними.

Солдат останавливается перед чистеньким, аккуратным домом. Дверь полуприкрыта, ее достаточно толкнуть, но солдат, почему-то, бьет ее изо всех сил. Дверь едва не слетает с петель. Полутьма комнат, на кухне стоит полуголая женщина в переднике. Крупно – глаза, тело, снова глаза. Грудь, бедра.

Мы видим, что это сочная, очень красивая женщина лет 35—40.

Мы видим крупно потрет Натана в рамке на столе.

Мы видим солдата, который, ухмыляясь, отбрасывает на диван ружье, начинает было расстегиваться.

– Нет-нет, я сама, – говорит женщина.

У нее севший голос. Так в момент страсти говорят женщины, которые ПО-НАСТОЯЩЕМУ любят трахаться. Солдат демонстративно подымает руки за голову, стоит, улыбаясь. Женщина становится на колени – мы видим на ней туфли на высоком каблуке (купленные, очевидно, в том же секс-шопе, что и передник, можно даже ярлычок показать не срезанный с вещей, и срубить денег на скрытой рекламе – прим. В. Л. – и ползет к солдату. Молодому человеку лет 19, понятно, что это одно из самых ярких впечатлений в его жизни. Мы видим его счастливое лицо.

Общий план – смутно, без порнографии, мы все-таки в ортодоксальной стране, – женщина на коленях, голова у паха солдата.

Потом – нарезка сцен.

…дверь слетает с петель, эта же женщина на кухне, почему-то в чадре, оборачивается испуганно, картинно взвизгивает, солдат набрасывается на нее, борьба, крики, мы видим голые, барахтающиеся ноги…

…темная спальня, горят свечи, на кровати – женщина на коленях со связанными руками, дверь распахивается, в комнату врывается солдат в маске как у арабского террориста…

…дверь, стук в нее, дверь открывается, мы видим на пороге солдата, который застенчиво улыбается, а за ним стоят еще семеро парнишек в военной форме армии Израиля, смущены, но явно любопытствуют…

…. крупно лица солдата и женщины… глядят друг другу в глаза. Женщина улыбается, томно облизывает губы, глядит в глаза солдату, не отрываясь, тот размахивается – и не отрывая взгляда от ее глаз, – дает ей сильную пощечину. Она подмахивает, но не отрывает взгляда (прим В. Л. – это очень сложная сцена, взгляд должен сыграть здесь роль 100 порноактеров, если нужен дублер, то я с удовольствием)…

…солдат и женщина голые – в синяках, искусанные, исцарапанные, ползут быстро – он к ней, она от него… нагоняет, валит на пол, придушив, бьется на ней, она хрипит, взгляд безумный, счастливый…

…она сидит у окна, голая совершенно, курит, он подходит к ней – тоже голый, – кладет голову ей на плечо. Она закидывает руку ему за голову, глядя в окно, слегка царапает спину ногтями… Крупно – окурок, который медленно вжигается в деревянный подоконник. Дерево дымится, но окурок гаснет, он – наполовину в подоконнике… Крупно – маникюр, рука женщины, она вынимает окурок из выжженного следа, сует себе в рот – она вся в поту, дышит прерывисто, волосы растрепаны – и вновь прикуривает…

Общий план деревушки. Домик в конце улицы. Раскрывается дверь. Выходит солдат – совершенно измочаленный, еле держится на ногах, – делает несколько шагов. Мелькает тень в окне. Оборачивается. В окне что-то снова мелькает. Улыбка. Что-то белеет. Снова темно. Солдат решительно – если бы в эту минуту его забросили в Ливан, компания бы закончилась безусловным поражением арабов, – поворачивается и возвращается. Дверь не захлопывается. Покачивается. Ветер, песок летает. Небо, хищная птица, силуэт военного самолета.