Ярослав Питерский - Падшие в небеса

— Вилор! Ты меня пугаешь? Найдешь денег, Скрябин не помешает? Ты, что его убьешь, что ли? — ухмыльнулась она.

Он рассмеялся. Противно и раскатисто. Лидия тяжело вздохнула. А он, схватил ее за руку, поцеловав кончики пальцев, ласково спросил:

— А если и так? Ты, что меня меньше любить после этого будешь?! На этот раз она разозлилась окончательно:

— Вилор! Прекрати! Это уже не смешно! Это уже мне не нравиться! Ты меня пугаешь! Напился, так веди себя прилично!

— И все-таки, ты бы стала меня меньше любить, или разлюбила бы совсем, если бы я убил твоего мужа? Скажи, только честно? — он улыбался, словно издеваясь.

— Прошу тебя! Прекрати! Я не могу отвечать на такие вопросы! Ты меня мучаешь! Ты же знаешь, что я тебя люблю и этим, ты пользуешься! Ты жестокий! Ты говоришь такие вещи, от которых мурашки по коже! Народ тебе не нравится! Ты обозлился! Поэт не доложен быть злым. Причем тут народ. Причем тут страна, если тебя обидела горстка негодяев? И из-за них ты готов бросить родину? Не правильно это. Не правильно. Нельзя жить в ненависти и обиде. Нельзя жить, желая смерти, пусть даже нехорошим людям. Нельзя желать смерти врагам. И тем более нельзя эту смерть призывать. Правильно дед сказал, ты жестокий! И это страшно!

Щукин отмахнулся. Закурил сигарету. Зажмурился и словно артист в театре сказал громко и раскатисто так, что задрожали тарелки:

— Дед! Слушай ты больше этого идеалиста романтика! Он в лагерях сталинских чуть не подох и всех любить продолжает! Тоже мне, библейский персонаж! А сам за свою жизнь, так ничего и не смог сделать! Ничего! Только вон, хорошие слова, говорить умеет! У Лидии на глаза навернулись слезы:

— Злой! Ты злой Вилор, я тебя не узнаю. А он лишь рассмеялся. Противно и цинично. Он не смотрел не нее. Просто хохотал, как будто Лидии рядом не было. Когда этот приступ закончился, он погрустнел и как-то обречено буркнул:

— Я сам себя не узнаю. А дед, извини, он конечно человек хороший, но нельзя жить по его советам. Нельзя. Не выживешь, — Вилор покосился в окно. — Кстати, вон дождь, наверное, будет, а старик зонта не взял. Замокнет. Лидии вновь стало его жалко. Она подошла, обняв его сверху, за плечи, нежно сказала:

— Домой вернется.

— Нет, не вернется. Так и будет сидеть на лавке, пока ты не уйдешь. Он ведь тактичный. Дождь его не испугает. Дождь вообще никого пугать не должен. Дождь, это такое! Вилор тяжело вздохнул и вновь, покосившись на стекло, тихо добавил:

— Дождь, это слезы природы. Иногда радостные, а иногда грустные… Вот послушай: Пока идет дождь  Слышны звуки вчерашнего дня. Гром  словно вождь Водит племя ночного дождя. Ночь  промокшая птица, Рассвет  не совьет ей гнездо Тень вчерашние лица День растворяет все зло. Пока идет дождь  Листья плачут о теплой земле. Пока идет дождь — Роса отдается траве Туман  обкуренный странник, Облака словно стадо овец, Ветер  небесный избранник, Закат — умирающий свет, Пока идет дождь. Лидия молчала. Он пытался рассмотреть эмоции на ее лице. Но Скрябина отвернулась, у нее дрожали руки, он это заметил когда, она достала из пачки очередную сигарету. Долго не могла подкурить, чиркая зажигалкой. Она нервничала. И ему вдруг стало стыдно. Совсем противно и больно! Он хотел уже извиниться, но тут Лидия, неожиданно и как-то грубо спросила:

— Красивые стихи. Кстати, ко мне твоя знакомая приходила. Виктория. Знаешь такую? Он испугался, вздрогнул. Она заметила это, хотя и не смотрела в его сторону. Она почувствовала, что он дернулся и засуетился.

— Вика? К тебе? Что ей надо было?! — слега хрипловатым голосом переспросил Вилор.

— Рассказала, как вы иногда весело проводили время. И еще сказала, что убьет меня, если я от тебя не отстану, — с металлом в голосе произнесла Лидия. Он молчал. Она ждала, когда он соберется мыслями. Но он долго не мог прийти в себя. Суетился и достал сигарету. Покачав головой, переспросил:

— Что? Ха, ха. Вот дурочка. Вот дурочка. Девчонка! Надеюсь, ты ей не поверила?

Лидия посмотрела ему в глаза. Растерянность и паника. Он суетится. Он не знает, как себя вести. Он похож в эту секунду на героя-любовника из дешевой пьесы. Скрябина хмыкнула и лукаво улыбнувшись, добавила:

— Как сказать. Как сказать. Она очень агрессивная была. И я боюсь, что она говорила искренне. Кстати, когда это ты успел с ней роман закрутить? Она сказала, что вы были близки. Ты это сделал, пока я с моим в отпуске, в Испании была? Вилор опустил глаза. Он тяжело вздохнул и сказал с неохотой: