Юрий Герт - Ночь предопределений

Вокруг Веры суетились, Чуркин прилаживал ей на голову панамку…

— Да, — сказал Феликс, — это солнце.

— Я же говорю! — сказал Жаик.

Производимый из нефти синтетический каучук — ценнейший продукт, применяемый в автомобильной промышленности. На покрышки только одного «Москвича» требуется 24 кг. каучука, а на шины современного 40-тонного самосвала — 2 т.

Другой широко используемый материал — пластмасса. Ее применяют в автомобилестроении, в самолето- и ракетостроении. В реактивном самолете ТУ-114, например, около 60 тыс. различных деталей из пластмасс.

Синтетические материалы — капрон, нейлон, дакрон (лавсан), банлон и т. д . — все это продукты переработки нефти и газа. Синтетические ткани идут не только на пошив рубашек, костюмов, шуб, но и широко используются как электроизоляционный и облицовочный материал в автомобилях, вагонах, морских и речных судах. Мировое потребление синтетических волокон к 2000 г. достигнет 40–45 млн. т. в год, тогда как производство хлопка и шерсти не превысит 20 млн. т.

Из нефти и газа получают моющие средства, спирты, гербициды, взрывчатые вещества, медицинские препараты, душистые вещества для парфюмерной промышленности.

Одно из быстро растущих и перспективных направлений в нефтехимии — биохимическая переработка нефтяных углеводородов для получения белковых веществ. По зарубежным данным, в настоящее время человечество недополучает в год 40–60 млн. т. мяса и 25 млн. т. хлебопродуктов. В связи с этим проблема получения искусственной пищи стоит особенно остро. Один из путей, наиболее обнадеживающий , — получение белка из нефти. Эксперты предсказывают, что к концу текущего столетия рацион человека будет состоять на 25–30 % из заменителей мяса и молока.

Подсчитано, что использование всего лишь 2 % мировой добычи нефти для роста микроорганизмов может полностью покрыть белковый дефицит.

Из популярных брошюр.

Они тронулись дальше, и тут произошло неотвратимое. Как Феликс и опасался чуть не с первых минут знакомства с рыжим геологом, Чуркин начал читать стихи. Он бы наверняка читал их всю дорогу, если бы у «рафика» не села камера. Наверное, ни одна камера в мире не садилась еще так кстати.

Это были его собственные стихи, и он читал их в полный голос, перекрывая шум мотора, — в манере шестидесятых годов, как тогда читали поэты, поднимаясь на эстраду Дворца спорта в Лужниках. И у них на стройке, подумал Феликс, где в то время вместо дворцов были красные уголки рабочих общежитий, стихи читали точно так же — яростно и упоенно, с подвывом, что получалось тем более смешно… Впрочем, они тогда этого не ощущали.

Феликс не столько слушал Чуркина, — слушал его Жаик, с одобрением кивая и даже похваливая в иных местах, слушал, хотя бы отчасти, Гронский, отзывавшийся в редких паузах звуками, похожими на легкое похрапывание, — что же до Феликса, то он не столько слушал Чуркина, сколько смотрел на его косматую бородку, на его красное, жаркое, восторженное лицо, на его глаза, мутноватые, как бы хмельные от упоенья, и думал, что скажет Чуркину, когда до этого дойдет дело. Ему хотелось сказать, что он счастливец. Уже потому счастливец, что пишет свои стихи по ночам в палатке или вагончике, когда вокруг тишина, и звезды, и вечность… Впрочем, по ночам они дрыхнут, им не до стихов. Но не в этом главное… Главное в том, что у него в руках настоящая, мужская профессия, необходимая людям, дающая возможность, зарабатывать честный хлеб, и что при этом он иногда ради, собственного удовольствия пишет стихи.

Правда, это не стихи, а чистейшей воды графомания. Но ему этого не докажешь. Да и нужно ли? Пускай сочиняет, если приятно. И читает иногда, как сейчас. И даже печатается… Мало ли печатается графомании, если разобраться, — ну и что? — «Рафик» болтало и сильно потряхивало на каменистой дороге. — Говорят, графоман — это гений, которому дано все, кроме таланта. Тогда что такое гений?.. Талант плюс смелость. Даже так: смелость плюс талант. Талантов у нас достаточно. Ну, не пруд пруди, но… Зато смелость — вот чего нам не хватает. Смелости не хватает, зато трусость стала добродетелью. Чтобы все, как у людей. Короткая фраза, похожие герои, чужие, надежные, обкатанные мысли… И при этом немножко игры, немножко изыска, немножко формального фиглярства — в дозах, отмеренных осторожностью. Дряблая, расчетливая осторожность — там, где нужны смелость, риск…