Хосе Сампедро - Река, что нас несет

Сплавщики раскинули лагерь поблизости от немноголюдного селения, домики которого жались к под нон; ню холма, увенчанного развалинами громадного замка. Посредине реки виднелись камни — остатки старого моста, некогда соединявшего нынешнее селение с давно уже исчезнувшим городским предместьем. В памяти Шеннона всплывали далекие отголоски испанских стихов, пока он созерцал «пустынные поля, печальный холм» и восхищался в ближайшей гончарной мастерской творениями человека, тысячелетиями создававшего хрупкие сосуды из жидкого месива, вдыхая в глину жизнь на бессмертном гончарном станке. Ему показали площадки с разными сортами глины, в том числе голубоватой, как мыло; показали печи, дровяной сарай и холодную пещеру, где остужали обожженные изделия. Шеннон возвратился в лагерь только к вечеру.

Ужин подходил к концу, когда на дороге со стороны Сайятона показался старик, опиравшийся о плечо коротко остриженного колченогого паренька с плутоватыми глазами. Подойдя к сплавщикам, парнишка остановился, а старик задрал кверху лицо, затененное полями рваного сомбреро, полускрытое космами волос и большой бородой. Из его котомки торчал копчик свирели. Правой рукой старик опирался о посох.

— Приятного вам аппетита, сеньоры! Подайте на пропитание несчастному слепому, — начал он заунывным голосом.

— Перестань, дед! — резко прервал его поводырь. — Это сплавщики!

— А, сплавщики! — сказал старик. — Я почуял дым костра и решил, что здесь закусывают. — В его голосе послышались почти презрительные нотки, но они тут же сменились дружескими, шутливо-заговорщическими. — Тем лучше. Надоело ныть перед дураками, хотя они и подают мне милостыню. А вы и без того поможете: ведь я товарищ плохим людям, а стало быть, и вам. Верно я говорю? — ядовито спросил он, с таким театральным высокомерием вскидывая голову, будто его слипшиеся глаза что-то видели.

Сплавщики засмеялись.

— Черт бы побрал этого деда! Нечего сказать, любезно просит!

— Хе! — произнес Дамасо. — Подсаживайся, дед, к котлу. Сразу видать, ты из тех, кто жалит ядовитым жалом.

— Жалил сыпок, жалил. Поживешь с мое, поймешь: с волками жить — по-волчьи выть.

Его притворная покорность отдавала не столько бахвальством, сколько хитростью. Поводырь усадил старика, а сам отошел в сторону, к Обжорке. На лице старика вдруг появилось беспокойство.

— Романсильо, сынок, ты где?

— Здесь, — чуть не плюнул от досады мальчик.

— Ты уверен, что это сплавщики?

— Сплавщики мы, сплавщики, успокойтесь, — заверил его Балагур.

— А что здесь делают женщины?

Паула не обронила ни единого слова, не выдала своего присутствия ни единым движением. Мужчины удивились.

— Как ты узнал, дед, что здесь женщина?

— Он чует их по запаху, — бесцеремонно заявил поводырь.

Лицо старика приняло выражение наглого превосходства.

— Ну и дед! — в восхищении воскликнул Сухопарый.

— Вам, зрячим, хватает того, что вы видите, а мне и нос служит… Да еще ветерок дует, вот я и почуял ее. Могу еще сказать, что она не старая.

— Ты это чуешь?

— У старух запах едкий, как у коз. А молодухи пахнут телками.

— Хе! Может, ты скажешь, блондинка она или брюнетка? — насмешливо спросил Дамасо.

Старик смешно принюхался, повел носом.

— Скажу, сынок, скажу… Она не потеет, не так-то легко это узнать; мне кажется, мне кажется… Она далеко отсюда?

— В десяти шагах.

— Тогда брюнетка.

Послышались возгласы удивления.

— Черт возьми! Выходит, если бы она потела, ты бы ее опозорил перед всем честным народом.

Старик заговорил назидательно, и Шеннон наслаждался этой классической сценой из плутовского романа.

— А тебе запах женского пота ничего не говорит? Ладно, это неважно. Мужчине гораздо важнее узнать все о женщине по запаху. Если бы она подошла ко мне ближе, я многое мог бы сказать о ней.

— Поди сюда, Паула! — попросил заинтригованный Балагур.

— Нет, — решительно ответила она.

Старик от удивлении открыл рот.

— Ну и женщина! Какой голос!

— Вот что, сказочник, — перебил его Балагур. — Хватит нам голову морочить, не на дураков напал.

— Эх ты, сразу видать, уши тебе ни к чему. А мне мои хорошо служат. — Он на миг задумался, но тут же с горячностью предложил: — Пускай она подойдет ко мне, я о ней многое узнаю.

— Не дотрагиваясь? — хихикнул Дамасо.

— Вот те крест, — поклялся слепой.

— Слушай, Паула, ну что тебе стоит подойти, — засмеялся Сухопарый.

— Нет!

— Оставьте ее в покое, — вмешался Двужильный.