Кирилл Гольцов - Дом на цилиндрах

— Так что же в нём такого? — спокойно спросил я.

— Я больше ничего не скажу. И поверь, тебе же от этого будет гораздо лучше.

— Не уверен в этом. Как мне сейчас хорошо, думаю, ты уже смогла оценить и прочувствовать!

— Вот и решай свои проблемы сам, — Ада достала белый платок, расшитый порхающими бабочками, и громко высморкалась. — Я просто хочу, чтобы нас оставили в покое. Неужели это так много?

— А как этого желаю я! — моя попытка беспечно усмехнуться, явно не удалась. — То есть разговора на эту тему у нас не получится?

Женщина быстро покачала головой и всхлипнула.

— А ещё мне тот дядя сказал одну странную вещь… — опять вступила в разговор Виолетта.

— Какую именно? — я чуть отстранился и попытался заглянуть в лицо девочки. — Расскажи, пожалуйста. Это может оказаться очень важным.

— Он говорил, чтобы я не обращала внимания на твоё имя Максим.

— Вот как? И почему же?

— Потому что человек один, а имён много. Правда, очень странно?

— Наверное, но, кажется, я понимаю, о чём он говорил.

— Так могу я остаться здесь с тобой? Обещаю, что буду вести себя тихо-тихо… — Виолетта улыбнулась и тут же сложила губы трубочкой, что выглядело очень мило.

— Знаешь, когда я отсюда выйду, то ни в коем случае не скажу нет. Но здесь больница, и это неудачное место для маленькой девочки. К тому же, к сожалению, я бессилен при всём желании что-либо сейчас для тебя сделать. Извини, пожалуйста, но это так.

— Не можешь? — Глаза девочки расширились, и, кажется, вобрали в своём отражении всё помещение. — Я так боюсь. Но ты постараешься что-нибудь сделать?

— Ещё как, поверь!

— Быстро-быстро? — девочка опасливо покосилась на Аду и заговорила звенящим шёпотом: — Она ничего, только очень грустная и постоянно врёт. Да и он тоже, думаю, только кажется весёлым. Не хочу больше видеть вокруг себя слёзы, а с тобой это будет не трудно. Так ведь?

— Конечно. Ты права.

Виолетта ещё некоторое время внимательно меня рассматривала, потом тяжело вздохнула, сползла ногами на пол и медленно вернулась на место:

— Я рада, что нашла такого друга.

— И я очень рад.

— Ты будешь думать обо мне?

— Да, конечно. Знаешь…

Щёлкнул замок, и дверь неожиданно распахнулась. Неожиданно, мгновение поколебавшись, Ада бросилась ко мне на шею, заливаясь слезами и причитая:

— Выздоравливай, любимый. Мы очень ждём тебя дома и хотим, чтобы всё опять было по-старому. Ладно? Пообещай!

Я молча смотрел через плечо женщины на две застывшие фигуры. Виолетта была откровенно изумлена таким быстрым перевоплощением, что однозначно читалось на её бледном лице. Константин Игнатьевич стоял у двери, и что-то нехорошее было в его улыбке. Видимо, камеры тут всё же присутствовали, и он всё знал, даже если и не мог слышать. Что теперь случится с Адой и Виолеттой, которые, кажется, вырвали меня из совсем запутанной неопределённости, вдохнув уверенность и даже смысл жизни? Мне оставалось только надеяться, что всё не так плохо, как кажется.

Потом доктор любезно проводил гостей из комнаты, а за мной чуть позже зашёл санитар, сопроводивший до палаты. Но, несмотря на то что я привычно улёгся на кровать и попытался изобразить апатию, внутри меня всё ликовало и требовало немедленных действий. Значит, странности продолжаются и всё опять вовсе не так просто, как кажется. Я попытался припомнить мельчайшие детали нашего разговора с Виолеттой, которые буквально звенели у меня в голове, словно звуки музыки в слабых динамиках. Что-то начинало теперь формироваться, расти внутри, и я почувствовал даже какой-то томящий азарт — всё внутри загудело, призывая к действию. Наверное, это заняло какое-то время, так как вернул меня к реальности уже освободившийся Константин Игнатьевич, мягко постучавший пальцем по плечу и изобразивший сочувственную улыбку:

— Простите, я наболтал вчера немного лишнего и выдал желаемое за действительное…

— О чём вы?

— Я, как обещал, сразу же связался с вашей супругой, но они сейчас в отъезде и смогут навестить вас не раньше следующей недели. Прошу прощения, вы же наверняка их очень ждали именно сегодня…

— То есть как это? — кажется, мой рот открылся в изумлении, но лицо врача было непроницаемым.

— Извините, если расстроил.

— Так мы же буквально только что виделись!

— Виноват, повторите ещё раз.

— Я говорю, что я только что расстался со своей женой и дочкой! — практически закричал я.

— Ну-ну, потише. Я вас прекрасно слышу и попрошу сейчас сестру вам кое-что дать. Видимо, ваше состояние ещё не настолько хорошее, как мне казалось…