Читра Дивакаруни - Сестра моего сердца

Последнюю часть письма было тяжело прочесть. Она переписывала ее много раз, замазывая перечеркнутые строчки какой-то белой краской, отчего бумага была словно покрыта слоем штукатурки. В конце концов, не выдержав, Анджу перечеркнула всё и написала ниже:

«Я очень беспокоюсь по поводу одной вещи, про которую мне написала мама. Помнишь, как мы однажды были в гостях у нашего двоюродного деда, который жил в старом разваливающемся доме рядом с рекой? Помнишь, того умственно отсталого мальчика, который был заперт на террасе и так напугал нас? Потом Пиши объяснила, что у него врожденное заболевание. Никто не обращал на него особенного внимания, потому что думали, что это была случайность. Но у одной из наших кузин недавно родился ребенок с точно такой же проблемой. Мама написала, что, может, заболевание и не наследственное, но она считает, что я должна сходить к доктору и сделать необходимые анализы. Я показала письмо мамы Сунилу, и он сразу же записал меня на прием к врачу на следующей неделе. Но ты, наверное, уже знаешь про это, так что проверишь своего малыша».

Стоя со смятым в кулаке письмом, я не могла дышать, мне словно не хватало воздуха в легких. Я чувствовала, как капельки холодного пота стекали у меня между грудями. Гури-ма не написала мне об этом ни слова, Гури-ма, которая любила меня, как родную дочь, которая всегда желала мне только добра. Ее молчание можно было объяснить только одним: она знала, как и подозревала Пиши, что мой отец был самозванцем, не имевшим никакого отношения к семье Чаттерджи. Она знала, что мне и моему ребенку ничего не угрожало, потому что во мне текла другая кровь.

Я крепко зажмурилась, чтобы сдержать подступившие слезы. Всё это время в глубине души, где прячутся ничем не оправданные надежды, я лелеяла мысль, что Пиши ошиблась. Она была уже немолодой, а всё было так давно. Возможно, в ее голове всё смешалось, и она сама додумала то, о чем плохо помнила. Но теперь я не могла себя этим утешать. А что касалось угрозы моему ребенку, то кто мог знать, что за болезни были у моего отца, оказавшегося бродягой? Какие опасные гены передал он своему внуку?

Я порвала письмо Анджу на мелкие кусочки и пошла на кухню, где бросила их на горячие угли. Я смотрела, как вспыхивают, перед тем как обуглиться голубыми огоньками, клочки бумаги, испещренные строчками. «Не надо жалеть о том, чего не можешь изменить», — сказала я себе, дрожа и держась за живот. Но на самом деле я думала: «Если бы я только могла так же сжечь свое прошлое».

Тем же вечером, когда мы сидели за столом, позвонила моя мама. Она была очень взволнована из-за родившегося у нашей кузины больного ребенка — «идиота», как мама называла его.

— Я сегодня ходила к ней, чтобы посмотреть на малыша. И судя по тому, как он лежит без движения, он ничего не соображает. А его мать, бедняжка, кажется, не перестает плакать с того самого дня, как врачи поставили диагноз.

Тут ее голос задрожал от осознания своей добродетельности:

— Я подумала про себя: «Налини, сейчас не время для ложной гордости. Не дай бог, чтобы с ребенком Судхи было что-то не так. По крайней мере, по моей линии, таких проблем никогда не было за последние четырнадцать колен. Так что ты должна посоветовать свекрови Судхи сделать анализ амио-как-то-там, ну, который берут с помощью шприца». Нет, нет, девочка, не говори мне, что ты расскажешь свекрови об этом позже. Я хочу сама поговорить с ней.

Я с неохотой позвала свекровь к телефону и вернулась к столу. Села, уставившись на тарелку. Есть мне совсем не хотелось, несмотря на то что Динабандху специально для меня приготовила карри из плодов хлебного дерева. До чего же глупая у меня мать, почему она во всё вмешивается, — думала я со злостью. Теперь свекровь превратится в разворошенное осиное гнездо. Опять начнутся походы по врачам, уколы и упреки, для которых не было ни малейшего повода.

Но что-то другое обеспокоило меня, и я пока не поняла, что именно.

— Да, конечно, — услышала я голос свекрови, доносящийся из холла. Я была сбита с толку ее любезностью. Почему она не расстроилась? — Я согласна. Вы очень правильно сделали. Нет, я не буду терять ни минуты. Вам, вероятно, будет приятно знать, что я думаю точно так же: нельзя рисковать, когда дело касается наследника таких старинных и уважаемых родов, как наши. Я записала Судху на прием к врачу на следующей неделе. Да, конечно, я сразу же позвоню вам, когда станут известны результаты анализа.