Евгений Жук - Время в тумане

— Отгадай, что здесь? — он посмотрел на меня и разжал пальцы. На ладони сверкнула монета. Это было милесимо, которое подарил ему Хосе.

Майкл проковылял обратно к постели, помолчал, а потом сказал:

— Знаешь, нога не в счет, сам виноват, а в общем, мне везло эти два года, просто чертовски везло. Везло во всем, за что бы ни брался. В спорте, учебе… И знаешь, отчего? У меня появился талисман, и он помогал мне. Милесимо, которое мне подарил Хосе, обладает таинственной силой… Хочешь — верь, хочешь — нет. Однажды я не взял его на экзамен и — «завал», а ведь учил, учил все три дня. Конечно, я не верю ни в какую чудодейственную силу. Главное, что-то случилось со мной. После той поездки я по-другому стал относиться к себе, к жизни. Вот ты улыбаешься, не веришь, а недавно со мной случай был. Еду в троллейбусе. На заднюю площадку детина вваливается и давай ругаться. Матерно и грязно. Я обычно не реагировал, но теперь перед глазами Хосе, Артур — и никакого страха. — Майкл замолчал.

— Ну и чем закончилось? — спросил я.

— Да чем… Стоило мне начать, а там помогли. Вытолкали детину взашей. — Майкл посмотрел и улыбнулся. — Вот так. А милесимо… Милесимо отдай все же Хосе… Оно ему сейчас нужнее.

…На предпоследней остановке перед автостанцией я сошел. В Пригорске наступал тихий, так похожий на тот — двухлетней давности — южный вечер. Было немного душновато. Но я знал, что это ненадолго. Быстро наступит темнота, а вслед за ней придет свежесть чуть разбавленного запахом невидимых цветов воздуха.

От остановки до дома, где жила мать, было совсем недалеко: квартал домов да небольшой сквер, по краям которого росли пирамидальные тополя. Я шел по скверу, и тополя не замечали меня — маленького человечка.

— Здравствуйте! — сказал тополям я. — Не узнали. Мы вас сажали всем третьим классом. А я посадил тебя, вот который второй с краю. И тогда мы были одного роста с тобой, а теперь в темноте я не могу разглядеть твоей верхушки, да и тебе с высоты не разглядеть меня.

Но тополь узнал меня и зашумел листьями…

Окно нашего маленького домика светилось. Стало немного грустно. Оттого, наверное, что жила мать одна, что вот только я у нее, да и то не с ней.

Артура я встретил на третий день. В нашем парке. Он шел мне навстречу, и я бы не узнал его: он стал совсем взрослым парнем. Но я взглянул на него и вспомнил эти блестящие глаза.

— Артур, — негромко окликнул я.

Он внимательно посмотрел на меня, и я понял, что он меня не помнит.

— Извини, — сказал я ему, — ты забыл нас, то есть меня. Да, в общем, это и немудрено — случайная встреча. Со мной был мой друг. Хосе подарил ему милесимо. Сейчас я покажу его. Вот, — на раскрытой ладони у меня сверкнуло маленькое милесимо.

— О, — сказал Артур, — я вспомнил. Всесоюзный студенческий отряд, 1973 год! А почему твой друг не с тобой? — Артур говорил по-русски правильно и почти без акцента. — Его звали… — он чуть помедлил, — Майкл!

— Он вывихнул ногу. Ничего страшного. Но лететь со мной не смог. А где Хосе? — в свою очередь спросил я. — Майкл просил передать привет с Урала и вот это. Майкл утверждает, что монета обладает таинственной силой.

— Это милесимо случайно тогда затерялось у Хосе, — Артур грустно рассматривал монету. — Наше милесимо. Милесимо свободной Чили. Такого нет ни у кого из наших ребят. — Артур замолчал.

Молчал и я. Молча мы вышли из парка и остановились.

— Долго тебе еще учиться в институте? — нарушил молчание Артур.

— Год, — сказал я. — Уже совсем недолго.

— И кем станешь?

— Инженером-строителем.

— Хосе тоже мечтал учиться в институте, — сказал вдруг Артур. — Хотел стать агрономом.

— Почему «мечтал»? — спросил я. — По-русски правильнее сказать «мечтает». Милесимо будет ему кстати. Майкл утверждает, что оно помогает сдавать экзамены. И хорошо, что мечтает.

— Мечтал! — Артур смотрел в сторону. — Мечтал, — повторил он тихо. — У него было такое славное сердце, но такое слабое, и оно не выдержало, когда он узнал, что его родители погибли, там… в Чили…

Артур возвратил мне милесимо и снова замолчал. Потом он спросил:

— Отец и мать, наверное, рады, что ты приехал?

— Да, — сказал я, — только у меня одна мать.

— У меня там тоже одна мать… и маленькая сестренка. — Он посмотрел на часы. — Мы только что вернулись с производственной практики. Убирали рис. Вкалывали, — он чуть улыбнулся, — что надо. Сегодня экзамен…

— Счастливо тебе, Артур, — сказал я ему на прощанье.