Стивен Фрай - Теннисные мячики небес

— Это мои вещи! — сказал Нед.

— Верно. Только, боюсь, сейчас у нас нет времени на туалет. Все улажено, мистер Гейн?

Широкоплечий кивнул и толкнул решетчатую дверь. Молодой человек спустился вместе с Недом по нескольким ступенькам во двор и повел его к стоящему в углу, на самом солнцепеке, зеленому «роверу».

— Давайте забирайтесь на заднее сиденье. Мы с вами устроимся там, а мистер Гейн пусть ведет машину, хорошо?

Нед поморщился, когда его голые ляжки коснулись обшивки сиденья.

— Немного жжется? Сожалею, — весело произнес молодой человек. — Надо нам было оставить машину в тени, а, мистер Гейн? Ну да ладно, замки на автоматику, мистер Гейн. Нечего нам тут мешкать.

— Куда мы едем? — спросил Нед, накрываясь одеялом, чтобы защитить и ноги, и собственное достоинство.

— Моя фамилия Дельфт, — услышал он в ответ. — Как у производителя этой кошмарной бело-голубой плитки. Оливер Дельфт, — он протянул Неду руку. — А вы?..

— Эдвард Маддстоун.

— Эдвард? Вас и дома называют Эдвардом? Или как-то по-другому — Эд, Эдди, Тед или Тедди?

— Обычно — Недом.

— Нед. Совсем неплохо. Тогда и я буду звать вас Недом, а вы зовите меня Оливером.

— Так куда же мы едем?

— Ну, нам ведь нужно многое обсудить, не так ли? Вот я и подумал, что лучше выбрать для этого приятное, тихое место.

— Да, но понимаете, моя девушка… она не знает, где я. И отец…

— Боюсь, дорога нам предстоит дальняя. Я бы на вашем месте подремал немного. Определенно подремал бы, — посоветовал Дельфт, откидываясь на спинку сиденья.

— Она будет волноваться…

Однако Дельфт, похоже мгновенно заснувший, ничего не ответил.

После ночной вахты на «Сиротке», а затем и хлопотливого дня Нед так и не смог уснуть в тряском поезде Глазго — Лондон. На следующий день, то есть сегодня — неужели вправду сегодня? — ему пришлось ехать в аэропорт, а оттуда назад на Кэтрин-стрит. Там-то он провел некоторое время в постели, однако поспать не поспал. Порция подремала немного, но Нед был слишком счастлив, чтобы заснуть.

И вот теперь, несмотря на странность происходящего, на Неда напала зевота. Последним, что он увидел, прежде чем заснуть, было зеркальце заднего обзора и следящие за ним холодные глаза мистера Гейна.

— Вам придется простить мне столь топорное обхождение с яйцами, — сказал Оливер Дельфт. — Я начал мою карьеру с омлета aux fines herbes [38] Со специями (фр). , но теперь, боюсь, скатился к присыпанной зеленью болтунье. Зато не подгорает! Это, если хотите знать, самое точное ее описание. — Улыбаясь, он пододвинул тарелку к Неду.

— Спасибо. — Нед принялся уплетать яичницу, сам удивляясь тому, насколько он голоден. — Очень вкусно.

— Польщен. Пока вы едите, давайте поговорим.

— Это ваш дом?

— Это дом, в который я иногда наезжаю, — сказал Дельфт. Он стоял со стаканом вина в руке, прислонясь к кухонной плите «Ага».

— Вы полицейский?

— Полицейский? Нет-нет. Боюсь, ничего столь волнующего. Всего лишь скромный труженик из низших эшелонов правительства. Работа у меня скучная. Мы здесь для того, чтобы внести полную ясность в один-два вопроса.

— Если вы о наркотиках, которые нашла у меня полиция, то, клянусь, я ничего о них не знаю.

Дельфт снова улыбнулся. Улыбка давалась ему с трудом. Он смертельно скучал, да и необходимость находиться здесь вызывала у него раздражение. Oт долгого приятного уик-энда, который он предвкушал, остались рожки да ножки.

Пять минут… пять проклятых минут — вот что встряло между Оливером и свободой. Он уже запер стол, уже расписался в журнале прихода и ухода, когда в комнату влетела Морин, взволнованно лепеча что-то о срочной депеше из полицейского управления в Уэст-Энде.

— А разве Степлтон не пришел? Мне уже пора сдавать смену.

— Нет, мистер Дельфт. Капитан Степлтон еще не появился. Кроме вас, здесь никого.

— Вот сволочь, — от всей души выругался Оливер. — Ну ладно, дайте взглянуть.

Он взял у Морин бумажную лету и внимательно прочитал все, что было на ней напечатано.

— Так. Кто из костоломов у нас нынче дежурит?

— Мистер Гейн, сэр.

— Пусть греет двигатель. Буду через три минуты.

Хоть тут повезло. Мистер Гейн был из числа подчиненных Оливера, он, по крайности, не станет осложнять жизнь, попусту хорохорясь и наступая на чувствительные мозоли.

Кого Оливер совсем уж не ожидал обнаружить в полицейском участке на Савил-роу, так это испуганного школьника. Все происшедшее выглядело полной нелепицей. Явная ошибка, сказал он себе, едва увидев жалкое, недоумевающее лицо всклокоченного юнца, подергивавшего — вверх-вниз — коленом под столом комнаты для допросов. Дельфту и самому-то было всего двадцать шесть, но он успел повидать достаточно, чтобы сразу понять: Нед Маддстоун невинен, как новорожденный цыпленок. Новорожденный почтовый голубь, подумал он. Хорошее выражение, надо будет использовать его в отчете. Начальство Оливера было достаточно старомодным, чтобы получать удовольствие от ловко ввернутого словца.