Леонид Габышев - Одлян, или Воздух свободы - Сочинения

В отряде к нему привыкли, но нет-нет да какой-нибудь вор, когда Кирка смотрел на ковыляющего Васю, скажет:

— За что его-то посадили? Освободили бы вы его, Виктор Кириллович, досрочно. Что он здесь мается?

Начальник отряда отмалчивался, хотя и ему жалко было Васю. Ведь освобождают досрочно активистов, помогающих наводить порядок. А этого стыдно поставить перед комиссией райисполкома.

Отряд проходил в промзону, и дежурный по вахте сказал:

— Петров, выйти из строя.

Глаз пошел за дежурным.

— К тебе следователь приехал, — сказал он.

Глаза завели на вахту. В комнате для свиданий за столом у окна сидел Бородин в гражданской одежде.

— Здравствуй, Коля, — сказал начальник уголовного розыска.

— Здравствуйте, Федор Исакович.

— Ты в письме толком ничего не написал. Мы думали-думали, и вот меня в командировку послали. Я перед поездкой отца видел, он просил чего-нибудь из еды тебе передать. Дал денег.

Бородин достал из портфеля три пачки сахару-рафинаду и батон.

— Поешь вначале.

Неудобно Глазу перед Бородиным, но он съел полбатона, хрустя сахаром и запивая водой.

— Закурить можно?

— Кури.

Помолчали.

— Рассказывай, как это ты невольным свидетелем оказался.

— Летом, значит, прошлым я в Заимку поехал. Вечером. На попутной машине. А она, не доезжая до Заимки километров пять-шесть, сломалась. Шофер ремонтировать стал, ну а я пешком надумал пройтиться. Иду, значит, иду. Дохожу до перекрестка старозаимковской дороги и вижу; стоит на обочине грузовик ГАЗ — пятьдесят один. Номер не разглядел. Темно было. Смотрю, в кабине — никого. Я, грешным делом, хотел в кабину залезть, в бардачке покопаться. Слышу, невдалеке разговаривают. Дергать, думаю, надо, а то по шеям схлопочу. Сразу не побежал, думаю, они ведь меня не видят, как я их. И присел возле машины. На фоне неба вижу три силуэта. Стоят у дороги и разговаривают. Потом перешли через канаву. В это время по дороге от станции шаги слышу. Смотрю — человек идет. Мужик. Не успел перейти дорогу, как его один из тех троих догнал и по голове — палкой. Мужик свалился. Тут же и те двое подбежали. Еще ударили, раз или два. Потом обыскали, забрали, что у него было, — и к машине. Я отполз за канаву и притаился. Они завели машину и тихонько тронули. А мне то ли моча в голову ударила, то ли что, по сей день не пойму, но я выскочил из-за канавы, догнал машину и за задний борт уцепился. В кузов-то залазить не стал, через заднее стекло, боялся, заметить могут. Ну и ехал так, руками за борт держусь, а одну ногу поставил на эту штуку, ну за что трос цепляют. Думаю, если тормознут, спрыгну. И точно. По Заимке немного проехали и тормозить стали. Я спрыгнул, перебежал на другую сторону дороги и спрятался за палисадник. Из машины вышел мужик, зашел в калитку, открыл ворота, и машина заехала. Вот и все, Федор Исакович, что я знаю об этом убийстве. Многое осознал, сидя в Одляне, вот почему и хочу помочь следствию.

— Помнишь тот двор, в который заехала машина?

— Помню.

— Расскажи, где он находился. И попробуй обрисовать дом.

— Этот дом стоит не доезжая первого моста со стороны Падуна. Дом ни большой, ни маленький, а так — средний. Как мне лучше обрисовать дом? Хорошо не смогу. Темно было. Ворота большие, раз машина въехала.

— Вот ты сказал, что стоял за палисадником на другой стороне дороги. Обрисуй то место, где стоял.

— Я стоял наискось от дома, в который машина въехала. Он ближе в сторону Падуна. Дом я не помню. А палисадник по грудь мне.

— Лавочка у дома была?

— Не помню.

— А палисадник крашеный или нет?

— Тоже не помню.

— А в палисаднике что росло?

— Небольшие деревья. Сирень, наверное.

— Так, — сказал Бородин и достал из портфеля лист бумаги. — Начерти, где произошло нападение на мужчину.

Глаз начертил перекресток дорог.

— Вот здесь мужчину ударили палкой.

— А что потом сделали с мужчиной?

— Потом? Потом его оттащили на поле. Там росла то ли рожь, то ли пшеница. Я в урожае не разбираюсь. Помню, что она еще невысокая была. Даже маленькая.

— Ты перекресток начертил. Покажи, где росла рожь и в какое место оттащили мужчину.

— Рожь росла по обе стороны старозаимковской дорога. А мужчину оттащили вот сюда. — И Глаз поставил ручку не в то место, куда на самом деле оттащили.

— Это точно, что они оттащили мужчину сюда? Может, в другое место?

— Нет, точно сюда.

— А ты откуда взял, что мужчину убили?

— Как откуда? Потом в Падуне говорили, что мужчина в больнице умер.