Кирилл Гольцов - Остановка последнего вагона

— Спасибо. Собственно, я ненадолго. Вот…

Я достал из кармана фотографию, аккуратно её расправил и, взглянув в последний раз на застывшую в вечной улыбке Лену, протянул Антонине Михайловне. Она лишь мельком посмотрела на снимок, потом перевернула и, судя по шевелящимся губам, начала медленно читать. Потом, неприятно наморщив лоб, кашлянула и спросила. — И к чему всё это?

— Лена очень просила вам передать.

— А сама она где?

— Уехала и я не знаю куда, — честно ответил я.

— С кем? Зачем? Как с ней можно связаться?

— Не знаю.

Я покачал головой и начал приподниматься. — Вот, собственно, и всё, что мне было нужно.

— Погодите. Так что с моей дочерью?

— Я этого не знаю. Мы просто случайно познакомились и, узнав, что я живу в Тиндо, она попросила меня передать вам эту фотографию.

— Где? Судя по дате, снимок сделан совсем недавно. На Сицилии?

— Да, я там отдыхал и случайно познакомился с Леной.

Это, разумеется, была не совсем правда, однако делиться какими-то другими подробностями или печальными предположениями о дальнейшей судьбе её дочери было бы глупо и заведомо неправильно. Всё-таки в такой ситуации лучше жить в неизвестности и верить, что у твоего ребёнка всё складывается неизменно хорошо, чем сомневаться и думать о таких нехороших вещах, как смерть. Во всяком случае, я предпочёл бы именно это.

— Она там была с кем-то?

— Не знаю. Просто случайное знакомство на пляже, где мы виделись всего несколько дней. Из общих разговоров Лена узнала, что я живу в Тиндо, и просила вам передать фотографию. Больше я ничего не знаю, поэтому вряд ли смогу ответить на ваши вопросы.

Антонина Михайловна некоторое время пристально вглядывалась в лицо дочери, а потом кивнула головой. — Хорошо. Большое вам спасибо, что нашли время зайти. Может быть, чаю?

— Нет, спасибо. Я уже должен идти — собственно, и забежал к вам по дороге.

Мы вернулись в коридор, где я молча натянул ботинки, а потом, поддавшись какому-то порыву, сказал. — Знаете, мне кажется, что она вас очень любит, скучает и, если я правильно понял, то сожалеет о каких-то недомолвках, которые у вас когда-то возникли.

— Она вам что-то рассказывала?

— Просто что-то промелькивало в словах. Извините, если я не прав или вмешиваюсь не в своё дело.

— Нет, нет. Спасибо, что вы это сейчас сказали…

Лицо Антонины Михайловны немного осунулось, и я только теперь обратил внимание, что она совершенно не похожа на свою дочь. Ведь и такое бывает, правда?

— Тогда до свидания и ещё раз извините за беспокойство!

Я кивнул и, миновав любезно открытую дверь, вышел на площадку.

— Ну что вы? Всего вам самого доброго! — донеслось до меня уже на лестнице, и я услышал звук закрываемой двери, только когда спустился на первый этаж.

Оказавшись на улице и щурясь от яркого солнца, я решил прогуляться до дома пешком — благо расстояние это легко позволяло сделать даже с учётом больного колена. А мне так хотелось многое увидеть, словно не был дома не недели две, а пару лет. Подобные ощущения, помнится, я испытывал в первые несколько часов в детстве, когда возвращался из пионерского лагеря, обходил квартиру и словно заново открывал для себя все столь знакомые вещи. Правда, подобный настрой очень быстро исчезал, сменяясь привычным ощущением нахождения в том, к чему за много лет привык. Однако в этом чувстве было что-то такое необычное и волшебное, что я не мог отказать себе в возможности испытать его снова, тем более, когда речь шла о небольшой прогулке, пусть и несколько обременительной для меня сейчас.

Я брёл, ворошил листья, разглядывал идущих навстречу людей и ощущал себя немного оторванным от реальности, но и не испытывающим из-за этого каких-то неудобств. Скорее наоборот — я предвидел такое и был благодарен чему-то внутри себя, что даже в ощущениях часть всего произошедшего продолжает оставаться со мной. Прошлого, конечно, не вернуть, хотя даже если такое было бы возможно, наверное, всё повторилось бы так же. Да и какие другие варианты развития событий здесь покажутся более уместными? Наверное, лишь предопределённые этими тёмными силами.

Так незаметно, мучимый непростыми размышлениями, я добрался до дома, громко приветствуемый на лестнице Петровичем. — Ого. Как давненько тебя не было!

— Да, я только сегодня вернулся.

— Отдыхать ездил или командировка какая?

— Наверное, и то, и другое.

Я остановился рядом с соседом и с улыбкой смотрел на его растянутую футболку. — А как здесь у нас?