Джеффри Арчер - Грехи отцов

Джелкс достал из внутреннего кармана авторучку и предложил:

– Для начала назовитесь, так как мы оба знаем, что вы не лейтенант Брэдшо.

Если адвоката и удивила история Гарри, то виду он не подал. Склонив голову, он усердно записывал ее в блокнот, а Гарри объяснял, каким образом очутился в тюремной камере. Окончив рассказ, Гарри заключил, что все проблемы наверняка разрешились, раз уж на его стороне такой достойный адвокат, – так он считал до момента, когда услышал первый вопрос Джелкса.

– Вы говорите, что, еще будучи на борту «Звезды Канзаса», написали письмо матери, в котором объяснили, почему взяли имя Тома Брэдшо?

– Верно, сэр. Я не хотел доставлять ей страдания, но в то же время мне было нужно, чтобы она поняла причину такого радикального решения.

– Да, я могу понять, почему вы решили, что смена имени поможет вам уладить непосредственные проблемы, не сознавая, однако, что этот шаг может вовлечь вас в затруднения худшие, – сказал Джелкс. Его следующий вопрос удивил Гарри еще больше. – Вы помните содержание того письма?

– Конечно. Я писал и переписывал его столько раз, что помню почти наизусть.

– Тогда позвольте мне испытать вашу память. – Не говоря больше ни слова, Джелкс вырвал из блокнота листок и протянул его Гарри вместе с авторучкой.

Какое-то время Гарри вспоминал, затем написал:

Дорогая матушка,

я сделал все, что было в моих силах, чтобы ты получила это письмо прежде, чем тебе сообщат, будто я погиб в море.

Как показывает проставленная дата, я не погиб четвертого сентября, когда потопили «Девонца». На самом деле меня спас матрос с американского судна, и благодаря ему я жив и здоров. Однако непредвиденная возможность вынудила меня назваться чужим именем, и я сознательно воспользовался ею в надежде избавить Эмму от множества несчастий, которые я за последние годы, похоже, невольно навлек на нее и ее семью.

Мне важно, чтобы ты поняла: моя любовь к Эмме ни в коем случае не ослабла – ничуть! Я не в силах поверить, что испытаю такое же чувство к кому-то еще. Но я не считаю себя вправе ожидать, чтобы Эмма всю жизнь цеплялась за тщетную надежду: вдруг мне удастся доказать, что моим отцом был Артур Клифтон, а не Хьюго Баррингтон. Так она сможет хотя бы задуматься о союзе с кем-то другим. Завидую этому человеку.

Я намерен вернуться в Англию на ближайшем судне, и если ты получишь известия от Тома Брэдшо, то это значит – от меня.

Я свяжусь с тобой, как только ступлю на берег Бристоля, но пока вынужден просить сохранять мою тайну так же строго, как ты берегла собственную.

Твой любящий сын

Дочитав письмо, Джелкс огорошил Гарри новым вопросом:

– Вы сами его отправили, мистер Клифтон, или кого-то попросили?

Гарри впервые за всю беседу насторожился и решил не говорить, что попросил об этом доктора Уоллеса, который через две недели должен вернуться в Бристоль. Он побоялся, что Джелкс уговорит доктора Уоллеса отдать письмо и мать не узнает, что Гарри остался жив.

– Я отправил письмо, когда сошел на берег, – ответил он.

После короткой паузы пожилой адвокат спросил:

– Вы можете доказать, что вы Гарри Клифтон, а не Томас Брэдшо?

– Нет, сэр, не могу, – сказал Гарри без колебаний и с болью сознавая, что на борту «Звезды Канзаса» ни у кого нет основания верить ему, а те люди, которые могут подтвердить его рассказ, находятся по другую сторону океана за тысячи миль и скоро узнают, что Гарри Клифтон похоронен в море.

– Тогда я, может быть, сумею вам помочь, мистер Клифтон, допустив, что вы по-прежнему желаете, чтобы мисс Эмма Баррингтон верила в вашу гибель. И если это так, то выход есть, – произнес Джелкс с фальшивой улыбкой.

– Выход? – с робкой надеждой повторил Гарри.

– Но только в случае, если вы сочтете возможным остаться Томасом Брэдшо.

Гарри молчал.

– В управлении окружного прокурора признали, что обвинение против Брэдшо основано в лучшем случае на косвенных доказательствах, и единственной реальной уликой, на которую они опираются, является тот факт, что он покинул страну на следующий день после убийства. Сознавая слабость своей позиции, они согласились отказаться от обвинения в убийстве, если вы признаете себя виновным в менее серьезном преступлении – дезертирстве из вооруженных сил.

– Но зачем мне соглашаться на это? – удивился Гарри.

– По трем разумным причинам, – ответил Джелкс. – Во-первых, если вы откажетесь, то сядете лет на шесть за мошенническое проникновение на территорию США. Во-вторых, вы сохраните свою анонимность, и у семьи Баррингтонов не будет повода думать, что вы все еще живы. И в-третьих, семья Брэдшо намеревается заплатить вам десять тысяч долларов, если вы займете место их сына.