Зоэ Бек - Голос крови

– Простите, что застаете меня в таком виде, – промямлил Седрик.

– Все нормально, – ответил Бен. – Не нужно ничего говорить. Как только понадоблюсь, зовите. Вы не против, если я позаимствую один из ваших компьютеров, чтобы войти в курс дела?

Седрик прикрыл глаза, сделал судорожное глотательное движение и кивнул. Бен знал, что лучше ничего не говорить, пока Седрик не начнет сам. В этой георгианской вилле, расположенной в тихом Мерчистоне, все было так хорошо знакомо Бену, что он ориентировался в ней, как в собственной квартире. Он пошел в кухню, там никого не было. Очевидно, Седрик отпустил всю прислугу, так как обычно, если не было кухарки, в доме все-таки оставался человек, служивший кем-то вроде дворецкого. Тогда Бен отправился наверх в библиотеку, где стоял компьютер, подключенный к Интернету. Он просмотрел все, что могли сообщить об отце Седрика британские газеты и бульварные листки, и сделал вывод: очевидно, после своего загадочного исчезновения он скрывался в Швейцарии. У него был доступ к номерному счету, о котором благодаря соблюдаемой в Швейцарии банковской тайне не знали даже секретные службы Британии. На эти деньги он купил себе дом на имя Джонатана Харта в кантоне Цуг, который благодаря своей низкой налоговой ставке заработал сомнительную славу как пристанище многочисленных фирм, осуществляющих свою деятельность через почтовые ящики. Джонатан Харт – так звали главного героя американского детективного сериала «Супруги Харт», шедшего в начале восьмидесятых. Джонатан Харт и его жена Дженнифер, жившие в неслыханной роскоши, между делом раскрывали разные преступления. Вероятно, Дарни считал свою выдумку чрезвычайно остроумной. Под именем Джонатан Харт он прожил последние два года очень благополучно, хотя и совершенно замкнуто.

Но кто-то все же напал на его след. Неделю назад лорда нашли мертвым в собственном доме, притом что система безопасности там была как в Английском банке. В него всадили шесть пуль. Орудие убийства бросили на месте, и, несмотря на самые современные методы криминалистических исследований, на нем не удалось обнаружить никаких следов, которыми могло бы воспользоваться следствие. Все это стало известно только сейчас, так как тело было найдено лишь спустя несколько дней после убийства, да и то благодаря случайности. О том, в чем заключалась эта случайность, не давалось никаких разъяснений.

Бен встал и подошел к окну посмотреть, не изменилась ли обстановка на улице. Она изменилась. Подоспели новые репортеры. Машины различных телеканалов, оснащенные съемочной аппаратурой, и полицейские автомобили заполонили всю улицу. То-то, поди, обрадовались привыкшие к тишине и спокойствию обитатели Мерчистона! Еще немного, и коллеги Бена начнут брать штурмом каменную ограду, чтобы сфотографировать Седрика через окно. Бен вышел из библиотеки, спустился в гостиную и задернул занавески.

– Стервятники слетелись, – только и сказал Бен, и Седрик, выросший в семье газетного магната, а потому лучше всех знавший, что происходит на улице, кивнул, даже не обернувшись на его слова.

К девяти явился один из адвокатов Седрика. Как и Бену, ему пришлось пробиваться сквозь репортерскую свору. На левой щеке у него красовалась большая ссадина, правый рукав пиджака был надорван. Адвокат бодро сделал вид, что все это пустяки.

– Не стоит обращать внимание, – сказал он, выразил свои соболезнования Седрику и тотчас же перешел к делу: – Оглашение завещания, по всей вероятности, может быть произведено на следующей неделе. Насколько мне известно, ваш сводный брат имеет право на равную с вами долю наследства. До сих пор вы распоряжались состоянием на правах временного управляющего. В дальнейшем положение изменится. Поэтому имеет смысл заранее обсудить, что представляет для вас наибольший интерес. Как вы смотрите, например, на пакеты акций, на недвижимость и так далее. Дайте мне знать, когда вы будете готовы обсудить эти вопросы.

Седрик молча кивнул.

– Насчет деталей касательно похорон, – продолжал адвокат. – Ваша мачеха, по-видимому, уже составила себе четкое представление, как они должны происходить.

– С похоронами я сам все решу, – сказал Седрик.

– Боюсь, вам придется договариваться с нею.

Бен мысленно отметил это слово: не «поговорить», а «договариваться».

– Займитесь этим, – сказал Седрик. – Мое мнение вы знаете.

Бен догадывался, что в семье, вероятно, принят определенный ритуал погребения. Он не хотел об этом расспрашивать, это было не его дело. Седрик может рассказать ему или не рассказать. Еще успеется. Он узнает, когда в прессе появится сообщение о похоронах.