Борис Гайдук - Плохие слова

— Слушай, Валера! — пришла к Петухову шальная мысль. — А это, часом, не ты мне ее подложил? Типа подшутить решил? А?

— Ты что?! — оскорбился Крысин. — Надо же такое подумать!

— Да, верно, — отыграл назад Петухов. — Ты сам чуть не обосрался, когда ее увидел.

— Кто? Я? Не скажи!

— Это ты сейчас такой смелый.

— Я всегда смелый. Короче, давай по последней, и будем принимать волевое решение.

Петухов разлил остатки водки.

— Ну, — провозгласил он. — За то, чтоб нам из всего этого говна выпутаться!

— Не вопрос! — самоуверенно сказал Крысин.

После водки Петухов смотрел на все происходящее более спокойно.

«Как Валерка скажет, так и сделаем, — благодушно думал он. — Его голова, в конце концов».

Крысин закурил.

— В принципе я чувствую себя нормально, — сказал он. — И эта, вторая голова, мне на хрен не нужна. Тем более что она уже прижмурилась. Правильно?

— Ну да.

— Вот. Это пункт первый. Теперь второй. Если мы сейчас пойдем и выкинем ее, а после этого еще хорошенько вмажем, то завтра как пить дать это необычайное приключение покажется нам тривиальной белой горячкой.

Петухов кивнул. В логике мышления Крысину не откажешь. Белая горячка — сущий пустяк по сравнению с головой на блюде.

— И никому об этом не болтать, — добавил Петухов.

— Бесполезно, — махнул рукой Крысин. — В такую хиромантию все равно никто не поверит. Скажут — допились до чертей.

— Смотри, Валера, тебе решать. Она тебе точно не нужна?

— На хрена она мне? На холодец?

— Тьфу, дурак!

— Сам дурак.

— Да, вот еще что. Ты, когда ко мне шел, ничего подозрительного не заметил?

— Это чего, например?

— Ну, крови там, трупа…

— Нет, ничего такого не было. Я, правда, не особенно по сторонам смотрел. Если и был возле дома труп без головы, его бы давно уже увезли. Так что не ссы.

— Ладно. А куда мы ее понесем?

— Посмотрим. В канализационный люк закинем, и все дела.

— Может, лучше закопать?

— Чтобы ночью обратно не приползла? Тогда уж и осиновый кол в нее надо воткнуть. У тебя осина есть?

— Откуда у меня осина?

— Правильно. И серебряной пули у тебя, конечно, тоже нет.

— Нет.

— Да, Толян. Ни хрена ты не подготовлен к аномальным явлениям природы. Ладно, не будем усложнять процесс. Кинем ее в люк, и все дела. Это же просто дохлый кочан.

— Твой кочан-то.

— Ты знаешь, я про это все время в сомнениях. Ладно, бери ее, и идем.

— Я?

— Кто же еще? В твоем доме лежит, ты и бери. И вообще спасибо скажи, что я тут участие принимаю.

— Твоя голова, тебе и нести!

— Не скажи, Толян, не скажи! Мне по барабану, чья она. Не хочешь нести, можешь себе оставить. А что, дней пять она спокойно пролежит. Потом, правда, подтухать начнет. А я домой пошел.

Петухов испугался. Снова остаться наедине с головой ему совсем не хотелось.

— Ладно, ладно. Сейчас пакет возьму.

Петухов снял с дверной ручки пакет.

— Поможешь?

— Чего?

— Пакет подержать.

— Достал ты меня, Толя! То одно, то другое! Сплошной геморрой с тобой! Давай.

Крысин и Петухов прошли на кухню. Крысин взял пакет и раздвинул ручки.

— Загружай! — скомандовал он. — Только не промахнись.

Петухов осторожно взял блюдо, стараясь сохранять голову в неподвижности. К горлу вновь подступила тошнота.

Петухов осторожно поднес блюдо к краю пакета и резко наклонил. Голова бойко кувыркнулась вниз.

— Ого, тяжелая! — сказал Крысин. — Все, пошли.

— Валера! Валера! — в испуге закричал Петухов. — Она видна!

Сквозь пластиковый пакет голова на самом деле была хорошо видна. Губы расплющились о стенки пакета, глаза, еще более раскрывшиеся от встряски, с укоризной смотрели на Крысина и Петухова.

— Ну, хули ты вылупилась?! — злобно сказал Крысин. — Толик! Давай быстро еще один пакет!

Петухов заметался по квартире.

— Нету больше, — виновато доложил он. — Тут только маленькие, не влезет…

— Давай тогда твою спортивную сумку! С которой ты вчера был!

— Ты что, Валера! — заупрямился Петухов. — Я ее в свою сумку не положу! Вот еще!

— Ну, ты достал! — выругался Крысин и бросил пакет на пол.

Голова громко стукнулась и немного откатилась в сторону.

— Погоди, Валера, сейчас что-нибудь придумаем, — засуетился Петухов. — Во! Мы ее газетами прикроем!

— Давай.

Петухов принес газеты и стал пропихивать их в пакет, стараясь спрятать голову.

— Отлично! — констатировал Крысин. — Одевайся.

Петухов оделся. Его снова трясло и подташнивало.

— Валера! — сказал он. — Что-то меня знобит. Давай возьмем еще хотя бы пол-литра.