Виктор Авин - Избранное. Том 3 - Миграция Души, 1982–2012

Взметнулся ввысь задира ветер
Краснеет штапельная юбка
Скользит из дока ледокол
Вошел со стапеля в канал
На поле зреет свежий клевер
Мычит корова-пятлетка
Иван Семеныч на мопеде
Уехал в город за вином.

Ветви оголятся до первокреста —
Упадет осина (и предаст листва)
Поперек колейки, поперек шоссе —
Осень наступила — так узнают все
Золотая осень, в серебре трава
Длинноноги лоси, на рогах луна
Мраморные волки, застывает лес
Обагрится кровью, задрожит окрест
В тишине дорога и не слышен треск
Он не прорисован — в этом месте холст
Порван когтем кисти… над дорогой мост
И беззвучно мчится бес по кольцевой
Откуда бес в России? — А шум и города?
Может и прижились — широки поля
И тоска такая, что завоет Бог
Нарисует счастье — белый гриб и мох
Пурпурного цвета, а на нем бруснику
А на ней росу, да секрет под ней —
От сосны иголку тащит муравей.
Золотая осень. Да бетонный скит
Тихо, дорогая. В доме лихо спит.

не верь, не бойся, не проси
не клюй на рифму «иваси»
за ней по следу эскалоп
подаст из мяса эскулап
не бейся об печной заклад —
под сажей утренней зари
подсажен питерский пассаж
в нем не ведись на крем «не вей»
на лицах женской матросни
не верь не бойся не труси
за Кондолизой вдохновенья
и Дуnet дух стихотворенья
в саду малиновым вареньем
осенним, тенью осененным
днем всех еще пока святых.
не верь не бойся не проси
бегом петляя между яблонь
два раза в ямкочку от яблок
не попадают семячки
не херь их — имя не хрустит
пока еще в печи не протвинь
в горшке пока душа — не щи
за боком бога не ищи
огня, угля и дым от пестни
о взрослой жизни в равновесьи
с беспечной слюнкой на губах
оря вовне «аннЯ, аннЯ»
лопаткой по ведру стуча
беги, беги в Бездомный Дом
там ржут горячее с холста
и пьют с листа стихов росу
два беззаботных воробья
пока дымок идет с веранды
варенье варится в ведре
и жгут в саду пожухлых листев
когда-то бывший муравейник
из рифм, слов, ветвей-стихов
холодным снежным озарениям
не верь. не бойся. не проси
в такой торжественности степлер
стучит об ствол крепя объя. —
смешные звездочки побед
по сбитым ночью воробьям…

Где бабочка, фрак и монокль?
Пойду растоплю я наш ле'дник
А ты разучи наш урок
Чу, слышишь? Накинь же передник!
В передней раздался звонок
Пойду посмотрю в твой глазок…
Ой! Там девушка вечного возраста
С косой, голышом под одеждой
В шагреневой коже с ней дедушка
Вот-вот станет вновь малышом
За дверью, она открывается…
Смелее, шаг влево шаг вправо
И ты обойдешь Новый Год
Закроем глаза, дай мне руку
Шагай же, нам только вперед!

Ровной должна быть правда
Красивенькой — правда к правде
Правильным должен прикус
Не поздно еще исправить
Нижний у кривды ряд.
Совесть клыками — в меру
Торчать, за щеками веру
Не натирало что бы
Сапфиро-керамик обод —
Идеального слепок солнца
На язык у души наложат
А мудрость — не для прохожих
Нефиг ее скрывать
Не чтобы пыльцу сосать
И не палец и даже не корень
По наследству жить мудро, в волю
Хватит России в веке
21-м бревно искать.
На зубы души есть брекеты
Но чем-то стоит пожертвовать
До нервов сточить эмаль.
А нервы заменит сталь.

Она ослепит’ по любому, не закрывай глаза
Слепит свой образ дома, вид на загон и осла
И с шоколадной сайки, в рот потечет халва
И’ ты проглотишь гайки нужной болту резьбы.
Мысли затянет словно сон разводным ключом
Станет сестрою кровной, любовницей, палачом
Встанет наутро матерью, пораженная что есть дом
Вот тогда по спине погладь ее, за отстегнутым
слетай хвостом.
И весь день проведи у зеркала с ней, примеряя
— чей это хвост?
Кто кого’ ослепил простой идеей —
навести мой понтонный мост
Слов, прочитав сейчас, не грея,
за собою сжигая воз
Оставив понты и ныне там,
где у роз белый цвет, сады
И на ветках растет миндаль к рублям,
и две колбочки — я и ты.