Теннесси Уильямс - Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы

«П л е й б о й». Все-таки не можете забыть о критиках.

У и л ь я м с. Да нет же, я забыл о них, мальчик, и хочу, чтоб и они обо мне забыли.

«Плейбой». Совершенно очевидно, что вы о них не забыли. Но и они о вас не забудут.

Уильямс. Хм, надеюсь. Но надеюсь также, что никогда не превращусь в одного из тех стариков, которые вечно с ними скандалят. Никогда не буду им отвечать. Какой толк — критиковать критиков? Правда, иногда мне кажется, будто они меня преследуют, — это американский синдром. Искусно укладывают на обе лопатки — а власть-то у них. Только притворяются, что нет, а на самом деле знают, что у них, и очень этим довольны. Власть любит каждый. Но судить о моей работе в традиционном ключе? В то время как стараешься пойти чуть дальше, чем театр представления, отходишь от реализма и обращаешь внимание на само представление. Критики все еще считают меня поэтическим реалистом, а я никогда им не был. Все мои герои больше, чем жизнь, «нереалисты». Для того, чтобы вместить полноту жизни в два с половиной часа, все должно быть предельно сконцентрировано, напряжено. Нужно уловить жизнь в минуты кризиса, в минуты самой волнующей конфронтации. В действительности жизнь течет очень медленно, но на сцене с восьми сорока до одиннадцати пяти ты должен показать ее всю.

«П л е й б о й». Все эти годы вы неоднократно бывали в Голливуде. А как вы впервые туда попали?

Уильямс. В 1943 году я работал билетером в бродвейском театре «Стрэнд» за 17 долларов в неделю. Спектакль назывался «Касабланка», и в течение нескольких месяцев я имел возможность слушать, как Дули Уилсон пел «А время проходит». И вдруг мне сказали, что меня продали «Метро-Голдвин-Майер» за неслыханную сумму — 250 долларов в неделю. Но для этого нужно было сделать сценарий по ужасному роману для мисс Ланы Тернер, актрисы, которая вечно путалась в своих кашемировых шалях. Сделал — продюсер Пандро Берман вернул мне его и сказал: «Твой диалог для нее слишком литературен — она его не понимает» (а ведь я старался избегать эклектики). И они взяли лишь две мои реплики.

«П л е й б о й». С кем вы дружили в Голливуде?

Уильямс. Мой самый старый друг на побережье — Кристофер Ишервуд. Через него я познакомился с Томасом Манном. Еще один друг — Гэйвин Лэмберт. Но только с Мэй Уэст я знакомился специально. Хотел выразить ей свое уважение, сказал ей, что она — одна из самых ярких звезд экрана. Две другие — У.К. Филдс и Чаплин. Она ответила: «Хм, это, конечно, здорово, но кто такой этот У.К. Филдс?»

«П л е й б о й». В ваших собственных пьесах и фильмах играли многие знаменитые и прекрасные актеры. Стал кто-нибудь из них вашим другом или, может быть, сыграл важную роль в вашей жизни?

Уильямс. Я всегда стеснялся актеров. Однако все они любили Фрэнка — он как бы осуществлял между мной и актерами двустороннюю связь, облегчал установление контактов. Помню Майкла Уорка и его жену Пэт; Майкл просто очаровательный, очаровательный молодой человек, но самое главное, что он — великий актер. Хорошей подругой стала Морин Стэплтон, она гениальна. Недавно я видел Джерри Пейдж, у нее был ужасный вид, она распустилась, и ее дом стал похож на крысиную нору. Таких актеров, как Брандо и Пол Ньюмэн, я встречал после спектаклей, когда заходил к ним в уборную поздравить. Когда приезжаю в Рим, общаюсь с Анной Маньяни.

«П л е й б о й». Однажды она, вроде бы, заявила, будто хочет выйти за вас замуж.

Уильямс. Что ж, значит, уцелела. Но не думаю, что она сказала это всерьез. А кроме того, я люблю изящную грудь.

«П л е й б о й». У вас были какие-нибудь связи с этими звездами?

Уильямс. Я не тот человек, который позволяет актерам с собой заигрывать, — ведь это мешает интересам дела. Не одобряю драматургов, режиссеров или продюсеров, которые используют актеров в качестве сексуальных партнеров. Я, правда, был в постели с одним помощником режиссера, да, но это было задолго до того, как он им стал. В этом вопросе я законченный пуританин. Хотя знаю, что многие режиссеры делали прекрасные спектакли с актерами только потому, что с ними спали.

«П л е й б о й». Какие из фильмов, снятых по вашим работам, вы считаете наиболее удачными?

Уильямс. Мне понравились «Трамвай «Желание» и «Куколка» — но их снимали по моим сценариям. Люблю также «Римскую весну миссис Стоун» — фильм по моему роману — и «Сладкоголосую птицу юности» (картина, возможно, даже лучше, чем пьеса). Хотя «Стеклянный зверинец», может быть, лучшая моя пьеса, а «Кошка на раскаленной крыше» все еще самая любимая, — этот фильм я ненавижу. По-моему, в нем не хватает чистоты, а в пьесе она есть. Фильм сыгран чересчур быстро и местами звучит фальшиво. Я одобрил назначение на роль Брика Берла Айвза, после того, как он прочитал первую реплику, но никогда не думал, что Мэгги-Кошку будет играть Элизабет Тейлор.