Альфонсо Микельсен - Избранные

— Но ты уже…

Можно ли было проявить большее бескорыстие, большее благородство?! В разговоре о нашем возможном браке Ольга, не получившая образования, представала передо мной как человек, наделенный острым чувством реального. Я был вынужден примириться с очевидностью ее доводов. Мы не были бы счастливы. Мы родились в столь разных условиях, принадлежали к столь разным классам, что нечего было и думать о том, что мы сможем наслаждаться совместной жизнью. Ольга, несмотря на свою юность, уловила это; после первого порыва и я, и Ольга чувствовали бы себя не на своем месте.

Как я уже говорил, близилось рождество, и мне хотелось, как всегда, собрать друзей. Я решил заранее заказать в «Атлантике» столик и пригласить самых близких людей.

Я позвонил Бетете:

— Какие новости? Как продвигаются мои дела?

— Хорошо, очень хорошо. Как только станет что-либо ясно, я проинформирую вас.

— Не сможете ли вы вместе с Исольдой прийти в «Атлантик»? Мы бы вместе отпраздновали рождество.

— Встретимся сегодня и поговорим. Мне надо посоветоваться с женой.

Вечером он приехал ко мне с бутылкой коньяка — это был его рождественский подарок — и заявил с неизменной улыбкой, что он сожалеет, но неотложная встреча мешает ему принять мое приглашение. Бетета, как всегда, оставался человеком высшего круга.

Я позвонил Лаинесу:

— Дон Диего! Не сможете ли вы принять мое приглашение и приехать в «Атлантик» на ужин вечером 24 декабря?

— Совершенно исключено, сеньор К., — ответил тот. — Очень сожалею, очень. Но мы всегда встречаем этот праздник в семье, с женой и с матерью.

Я позвонил Мануэлю.

— Нет, не могу. Но нам было бы очень приятно увидеть вас днем у себя, в Эль Пинаре, на обеде.

— Благодарю. Я прибуду к часу.

Мануэль воспользовался случаем и пригласил на обед ветеринара, который должен был отобрать лучшие экземпляры из стада поместья на предстоящую выставку. Мы беседовали с врачом до позднего вечера. Супруга Мануэля сразу же после обеда удалилась за покупками, так как в тот же день в Эль Пинаре должен был состояться прием.

И только мой врач, доктор Фаусто, с присущим ему цинизмом, которым он славился в кругах Jla Кабреры, открыл мне глаза:

— Приходите вечером в бар «Лас Агилас», там поговорим. Сейчас я ничего не могу сказать.

Недорогой бар был набит народом. С огромным трудом мы нашли столик в дымном углу. Разговаривать было почти невозможно: от стойки неслись оглушительные крики.

— Послушайте, сеньор К., — сказал мне доктор. — Я вас глубоко уважаю, но не могу рисковать. Тем более в таком месте, как клуб «Атлантик»… Ведь ваше имя фигурирует в «черном списке», и все об этом знают! Особенно после скандала в «Ла Сентраль».

Мне нечего было возразить доктору. Я смотрел на него без всякого удивления. Он, видя мою реакцию, которой, по всей вероятности, ожидал, положил мне на плечо руку. Потом вынул ключи, бросил их на стол и сказал, улыбаясь:

— Не стройте никаких иллюзий о встрече праздника в публичном месте. Вот вам ключ от моего дома. Вы знаете, он находится в северной части города. Меня не будет всю неделю. В доме лишь старая служанка, глухая как могила. Найдите себе подружку и проведите с ней праздник вдвоем. Рекомендую вам комнату, которая выходит на реку… В домашнем баре стоят напитки, у патефона вы найдете пластинки с последними болеро.

— Благодарю вас от души, но право же…

Однако в глубине души мысль о том, что сегодня же или в крайнем случае завтра я смогу отправиться в этот дом, чуть ли не заставила вырвать ключ из рук доктора. Но извечное ханжество протестанта вынуждало меня скрывать подлинные чувства.

— Возьмите этот ключ, сделайте мне праздничный подарок. Иначе я буду чувствовать себя неловко за мое предложение.

Я взял ключ и поблагодарил доктора Фаусто, добавив, что делаю это, только чтобы угодить ему.

В тот же вечер, когда мы, как обычно, ехали с Ольгой в автомашине, я сказал ей:

— А у меня для тебя есть сюрприз — нам с тобой повезло на «благотворительном базаре для бедных детишек».

«Благотворительные базары» — столь популярные в рождественские дни — проводятся якобы в пользу нищих детей.

— Что же это? Ты собираешься мне что-то подарить?

— Видишь эту бутылку шампанского? Мы выпьем ее с тобою в «Корабле», так называется дом моего приятеля. Огромный красивый дом. Ты таких еще и не видела. За садом — река. А в доме огромные окна, чтобы можно было бы любоваться звездами.

Ольга засмеялась: