Колин Маккалоу - Горькая радость

— А вот и чай! Давайте забудем о формальностях и будем называть друг друга по именам.

— Как я могу, сестра! — поперхнулась Грейс.

— Ерунда! Вообще-то вы мне нужны, Грейс. При новом главвраче больнице необходимо иметь своего человека на Трелони-уэй, а я слышала, вас там очень уважают.

Польщенная Грейс зарделась.

— Всегда к вашим услугам, медсестра.

— Герти, — усмехнулась Эдда. — Ее зовут Герти.

На тонком запечатанном конверте, который Эдда обнаружила в своей ячейке, имелась надпись «Сестре Эдде Латимер», небрежно нацарапанная блеклыми чернилами. Эдда сразу догадалась, что письмо от главврача. Интересный почерк — четкий и с сильным нажимом. Она вскрыла конверт.

Короткое деловое послание: главврач приглашал Эдду в бар «Гранд-отеля» к шести часам вечера с последующим ужином в «Пантеоне». Ответа не требовалось. Если она согласна, он будет ждать ее в указанное время сегодня, завтра или в любой другой вечер.

Здесь отсутствовал чисто мужской интерес, в этом Эдда была уверена. Взгляды, которыми они обменялись сегодня утром, были того свойства, что бросают друг на друга воины из враждующих племен. Нет, его интересовала Китти, которая совершенно неожиданно оказалась медсестрой в его больнице. Это осложняло положение, как и то, что она сразу встретила его в штыки. Он был чужаком, бесцеремонно вторгнувшимся в ее жизнь, однако ему хватило ума навести о ней справки, прежде чем начать решительную осаду. И Эдда Латимер была избрана в качестве осведомителя.

Надо встретиться сегодня, завтра она идет в театр, а следующий выходной у нее только через неделю. Главврачу это прекрасно известно, поэтому он предоставил ей выбрать день самой.

Имея в банке всего 500 фунтов, Эдда шила себе одежду сама и так экономила, что ухитрялась прилично одеваться на мизерную зарплату медсестры. Ткани, туфли, перчатки и сумочки приходилось покупать, а вот платья и шляпки были собственного изготовления, настолько искусного, что все в Корунде были уверены, что она покупает их в лучших магазинах Сиднея. Она только что пришила последнюю бусинку на моднейшее серовато-сиреневое платье — длина ниже колен, приталенное, с бисерной отделкой по краю юбки и на манжетах. Наряд дополняли черные замшевые туфли и такая же сумочка, голову украшала серая тюлевая повязка, расшитая тем же фиолетовым бисером. Шикарно! То что нужно для сегодняшнего выхода.

Чарлз ждал ее в баре за низким столиком в дальнем углу. Увидев подходившую Эдду, он моментально вскочил.

— Коктейль? — предложил он, усаживая ее в большое низкое кресло.

— Нет, спасибо. Стакан нильзенского пива, — ответила Эдда и начала медленно стягивать лайковые перчатки.

— В Австралии женщины пьют пиво? — удивился Чарлз, опускаясь в кресло и подзывая жестом официанта.

— И довольно часто. Видимо, дело в климате. Мы пьем светлое немецкое пиво, причем довольно крепкое и очень холодное. Здесь вы не найдете темного английского эля, который пьют теплым, — объяснила Эдда, покончив с перчатками. — В качестве бонуса могу сообщить вам, что Китти тоже пьет ледяное пиво.

— Вы очень любезны. А вам не приходило в голову, что я могу интересоваться именно вами?

— Ни на секунду. Я для вас высоковата.

— Туш е . Вы довольно необычны для Корунды.

— Ну, кто-то должен выделяться. При более близком знакомстве с сестрами Латимер вы увидите, что у каждой пары близнецов сходство скорее внешнее, а их характеры похожи ровно в той степени, в какой отражение в кривом зеркале напоминает оригинал. Я действительно здесь белая ворона, а вот моя сестра-близнец абсолютно типична для этих мест — жена, мать и домашняя хозяйка, вечно бьющаяся, чтобы свести концы с концами, и тем не менее гордая своим положением. Если взять вторую пару, то Китти, по современным понятиям, само воплощение женственности — губки, как розовый бутон, огромные голубые глаза, — а Тафтс типичная старая дева, приземленная и начисто лишенная романтики.

Эдда подняла высокий запотевший стакан и чуть качнула им в сторону Чарлза.

— Слишком непритязательно для вас, да, Чарли?

— Почему все зовут меня Чарли? — раздраженно спросил он.

— Это лучше, чем Чикер. В этой части света настоящие мужчины считают, что Чарлз — это только для слабаков.

— Господи, да вы просто язва!

— В Англии вы бы остереглись так откровенно высказывать свое мнение.

— Вы за словом в карман не полезете!

— И горжусь этим.

— Я не собираюсь подстраиваться под местные мерки, но, может быть, вы все-таки объясните мне, Эдда, почему в Австралии так не любят все английское и что означает слово «помми»?