Колин Маккалоу - Горькая радость

Я ухожу к Джеку Терлоу, он считает, что из меня выйдет отличная фермерша. Жить на природе и иметь детей — что может быть лучше? Не надо прощать меня.

С трудом веря в произошедшее, Чарлз первым делом вспомнил о Сибилле, дочери герцога, и о том унижении, которое ему пришлось перенести. Но это было ничто по сравнению с тем, что судьба преподнесла ему сейчас. Чарлз зарычал от бешенства и со всей силой воткнул в стол серебряную вилку. Его, Чарлза Бердама, выкинули на свалку, как протухшую мясную тушу.

Ему страстно захотелось избить ее до полусмерти, чтобы она корчилась в адских муках и просила пощады, раздавить, искалечить, рвать зубами и когтями, навсегда изуродовать ее смазливое личико. Он ненавидел и проклинал ее, сознавая, что ничто на свете не сможет утолить его ярость.

В мозгу мелькали картины расправы, одна ужаснее другой, пока наконец его воображение не истощилось. Он упал на дно пропасти и лежал там, распростертый и безжизненный, с ощущением невосполнимой утраты — раны, которую ничем не исцелить.

Но подниматься из бездны было несравненно тяжелее — на плечи давил груз горя и отчаяния, взор застилали кровавые слезы, он обессилел и потерял волю к жизни — ведь она сочла его недостойным себя. Любовь всей его жизни, Китти, его Китти!

Выбравшись из пропасти, он очутился на безжизненной равнине и стал ждать своей участи, еще не зная, на что обречен. Преображение после смерти или жизнь с вечной болью в опаленной душе? Но оказалось, что, разбившись насмерть, он не умер, а возродился, как феникс из пепла.

Но это был уже совсем другой человек, хотя звали его по-прежнему. Новый Чарлз Бердам. Другой Чарлз Бердам. В душе которого навечно остались шрамы от падения в пропасть, но никто — и никогда! — об этом не узнает. Никакие житейские бури не заставят его свернуть с прямого пути. «О, Китти, как я люблю тебя! А ты бросила меня. Бросила меня! Чарлза Бердама!»

Сила духа, понимание, умение прощать, доброта и душевная щедрость — вот добродетели, которыми отныне засияет добродушный и веселый Чарлз Бердам, давая понять всему миру, что его блудливая жена не в силах нанести ему ни малейшего урона. Вы об этом? Ха! Пустяки. Уж мне вы можете поверить.

А с Китти надо немедленно развестись, тихо и незаметно. Пусть катится к своему туповатому сказочному принцу из конюшни и заводит с ним ораву балбесов. Она, видно, не слишком разборчива, раз довольствуется объедками своей сестрицы — вероятно, они уже обменялись впечатлениями, каков он в постели. Интересно, со сколькими из них он успел переспать?

Что касается его собственной судьбы, здесь все просто. Новый Чарлз Бердам разведен, но вполне респектабелен. Член парламента, не слишком увлеченный женщинами, принимая гостей, прибегает к услугам своего политического консультанта — ничего скандального. Странно, что у нее оказался сын. Ну что ж, придется немного перестроить Бердам-хаус: просторные апартаменты для него и такие же для Доркас и Эндрю Чендлер. Возможно, парень станет для него большим утешением, чем собственный отпрыск? Ведь в нем текла бы кровь сестриц Латимер, жалких вульгарных потаскушек. Но это его личное мнение. А на публике их следует жалеть: бедные оступившиеся женщины.

Он потерпел поражение, потому что принял шлюху за даму сердца, но это лишь закалило его. Феникс восстал из пепла и впереди у него целая жизнь.

Пастор страдал от угрызений совести: любовь к своему чаду и сила духа, позволяющая признавать свои ошибки, заставили его публично поддержать поступок Китти, идущий вразрез с христианской моралью. Открыто изменяя мужу, она нажила себе множество врагов. Джека винили немногие, большинство считали его жертвой распутной Китти. Почувствовав неожиданную свободу, преподобный Томас Латимер снял с себя облачение и ушел на покой. Через два дня после разразившегося скандала он упаковал вещи и переехал в желто-зеленый домик Грейс на Трелони-уэй. Логика его рассуждений была проста: если бы Бог сотворил людей безгрешными, необходимость в священниках и полицейских просто бы отпала. И отворачиваться от грешников, взывающих о помощи, не меньший грех, чем их собственные деяния.

Потеряв сан, он не прекратил печься о сиротском приюте, психиатрической лечебнице и больнице, облегчая участь страждущих. Как вскоре выяснилось, жизнь на Трелони-уэй была богатой событиями, многогранной и полной греха. Весьма подходящее место для бывшего священника. Он платил Грейс за жилье, выращивал овощи и держал кур, снабжавших его яйцами.