Николай Камбулов - Ракетный гром

— Позывные! — потребовал Бородин, все еще тревожась за успех поднятого по тревоге взвода. Он вошел в сеть, дохнул в микрофон: — «Ураган», я «Первый», доложите готовность...

— «Первый», я «Ураган». — Это был голос сержанта Добрыйдень, немного взволнованный, но твердый.

Взвод приближался к месту сбора. По времени это было почти «отлично». «Давай, давай. Вася, старайся, не подведи своего командира», — очень хотелось Бородину, чтобы все было хорошо. Он даже представил этого рыжеголового сержанта с конопушками на лице, вообразил, как он сидит в кабине, вообразил весь комплекс РПУ-2, вообразил четко, со всеми деталями и узлами... Только никак не мог представить Цыганка за рычагами управления, не мог потому, что ефрейтор впервые ведет машину по боевой тревоге. Если бы сейчас за рычагами сидел не Цыганок, а Волошин, Бородин так не волновался бы — этот опытный механик-водитель.

В репродукторе глухо щелкнуло. Бородин вздрогнул.

— «Первый», я «Ураган», докладываю: достигли рубежа сбора.

Громов захлопнул журнал, устремил взгляд на часы: минутную стрелку от красной черты отделяли два белых квадратика — отличное время! От радости Громов даже вскрикнул:

— Здорово!

— Выбывших из строя прошу соблюдать тишину. — заметил Бородин, досадуя на то, что не успел как следует поговорить с Еленой. Он подождал еще несколько минут и подал новую команду:

— «Ураган», я «Первый», занять рубеж пуска!

Громов знал: взвод поднят по тревоге без командира. Собственно, он и хотел проверить: способны ли солдаты при такой ситуации действовать самостоятельно, принимать и выполнять команды. «Не всегда ведь батька в доме, батька ездит на базар», — рассуждал он, посматривая на Бородина. Тот, словно читая его мысли, продолжал усложнять обстановку: план тревоги был исчерпан, и Громов ждал, что Бородин сейчас произнесет команду «пуск», ибо вычислители выдали соответствующие данные для поражения цели, и Степан уже отсчитывал время, необходимое для подготовки ракетной установки к последней операции. Громов подошел к Бородину, сказал:

— Отбой!

Степан, взглянув на командира; понял, что он теперь уже «не вышедший из строя», а тот самый человек в части, распоряжение которого — закон и для него, и для всех — и поднятых по тревоге, и тех, кто остался в городке.

— Отбой! — повторил Бородин и выключил пульт управления.

Громов сказал:

— Теперь пойдем посмотрим, как они там, узловцы-то. Все ли у них в порядке...

— Сомневаешься?

— Взглянуть охота. Хорошее время показали... Пошли, комиссар.

Фильм только начался, как открылась дверь. В зале раздались голоса:

— Свет! Свет! Дверь закройте!

Незнакомый Узлову парень поискал кого-то, пригнулся, подбежал к нему.

— Девятый ряд, первое место? — тронул он за плечо Узлова. — Вас срочно к телефону, в кабинет директора.

В кабинете никого не было, снятая трубка лежала на середине стола.

— Я слушаю! — крикнул Узлов.

— Дима, это я, Шахов. Для тебя «молния», слышишь — «молния»!

— Понял!

Узлов выскочил на улицу. Кто-то спросил:

— Как фильм, хороший?

— «Молния»! — машинально бросил Дмитрий и, увидев единственное такси, стоявшее на противоположной стороне улицы, подбежал к машине. — Военный городок! — сказал он, садясь рядом с водителем.

— Не возим туда.

— Почему?

— Спроси орудовцев, там «кирпич» висит...

— Я плачу штраф, срочно надо. — Узлов полез в кошелек, показал деньги.

— Чудак, — усмехнулся водитель. — У меня права отберут.

— Надо, понимаешь, надо! Срочно! Вы были когда-нибудь в армии, поднимали вас по тревоге...

— A-а, черт его знает, когда эти тревоги кончатся. — со злостью ругнулся шофер. Он так рванул с места, что Узлову показалось: машина прыгнула скачком, как гончая собака. — Все заседают, заседают в этой ООН, а мира на земле нет, одни тревоги, — сокрушался водитель. — Мир только на заборах да на плакатах... Когда это все кончится! Я сам состою в местной команде гражданской обороны. Тоже тревожился. Ведь он, проклятый, то в одном, то в другом месте появляется с факелом и поджигает и поджигает... А дипломаты тянут резину: кто, да что, да почему, доказательства всякие разбирают. Люди гибнут, бомбы падают, горят села. Это им не доказательства! — Таксист резко затормозил.

Узлов подал деньги. Водитель заскрипел зубами:

— Ты за кого меня принимаешь?! Не возьму! Вылезай быстрее, а то еще швырнут, они только и ждут нашего зевка. Беги, лейтенант, действуй...