Том Вулф - Голос крови

– Manténla abierta [25].

За этими двумя словами моментально следует цепь выводов… которую Нестор должен понять в один миг. Во-первых, каждый кубинский коп знает, что чернокожие в Овертауне и Либерти-сити, заслышав, как полиция переговаривается на испанском, паникуют… а потом бесятся. В полиции идет негласная кампания: всех латиноамериканских копов, особенно кубинцев, предостерегают от такого поведения, если только нет крайней необходимости. Значит, раз сержант заговорил по-испански – это уже сигнал тревоги. Manténla abierta означает «не дай закрыть». А что можно закрыть? Очевидно, что сейчас важно только одно закрытие: двери в дом, к которой подался здоровяк. А чем оно важно? Не только тем, что через открытую дверь легче войти в дом и осмотреть его, – но и тем, что только так можно войти туда законно. У сержанта нет ордера на обыск. И войти в дом на законных основаниях они могут сейчас лишь в двух случаях. Во-первых, если их пригласят войти. Такое бывает на удивление часто. Когда коп спрашивает: «Не против, если мы посмотрим?» – неопытный преступник обычно говорит себе: «Если я скажу, что против, они расценят это как доказательство вины». И потому не возражает, даже когда знает, что улики, нужные полиции, лежат прямо на виду. Другой законный случай – «в ходе преследования». Если подозреваемый, спасаясь от полиции, забежит в дом, то копы имеют право войти за ним… в ходе преследования – но только если дверь открыта. Если нет, полиция не имеет права ее ломать и не имеет права входить в дом – пока нет ордера. Manténla abierta – всего два слова. «Нестор, не дай этому здоровому куэзасу закрыть входную дверь». «Куэзас» – так многие латиноамериканцы, даже бегло говорящие по-английски, произносят грубое американское ругательство. Сержант и сам говорил «куэзас». Нестор слышал. Сержант произнес это слово вслух две минуты назад. «Куэзас» вспыхивает лампочкой в длинной цепи полицейской логики.

– Ну, может, скажешь, что у тебя здесь за работа?

Молчание. Проходит целая секунда, прежде чем тощий отвечает:

– Не знаю. Ниче не работа. Просто сижу тут.

– Сидишь? – настаивает сержант. – А если тебе скажу, что какой-то куэзас только что дал тебе пятерку в обмен на небольшой сверточек?

Сержант показал большим и указательным пальцами размер сверточка.

– Как ты это называешь? Не работой?

Завидев сержантову пантомиму о купле-продаже дури, здоровый у стенки боком ползет мимо окна с решеткой к входной двери. Нестор двигается за ним, в трех футах позади. В тот миг, когда сержант произносит «Не работой?», здоровяк бросается в дверь. Нестор – за ним с воплем «Стоять!» ¡Manténla abierta! Здоровяк ныряет в дверь, прежде чем Нестор успевает его удержать. Но он такой крупный, что ему сначала пришлось распахнуть дверь еще на пару футов, иначе он бы просто в нее не прошел. Нестор врезается в косяк и успевает вставить ногу между косяком и дверью в тот самый миг, когда здоровый наваливается изнутри. Адская боль!.. Нестор не в добрых полицейских ботинках на кожаной подошве, а в «гражданских» кедах. Здоровяк пинает Нестору по пальцам, потом топчет их. Волна адреналина захлестывает Нестора. У него есть воля, есть воля, есть воля, есть воля, и он отжимает еще три дюйма – этого хватает, чтобы во всю силу легких заорать внутрь: «Полиция Майами! Руки на свет!» В тот же миг сопротивления по ту сторону двери как не бывало! Нестор проваливается в пустоту – глаза ! – он замечает столько глаз ! – в темноте и голубое туберкулезное свечение телевизора за миллисекунду до того, как распластывается на полу.:::::: Где здоровый? Я внутри дома, легко уязвим. Пока я поднимусь на ноги, если у здорового есть ствол… что это? – не видать ни черта!.. А всё эти супертемные солнечные очки кубинского копа за двадцать девять девяносто пять с золотой перемычкой… ввалиться с уличного солнца в темноту этой норы – у них окна завешены, чтобы никто не заглянул снаружи – чертовы очки! Я внутри и по-прежнему ничего не вижу; практически слепой.:::::: Нестор поднимается на ноги… Этот миг тянется, тянется, тянется целую вечность, но двигательные реакции у Нестора отключены, отключены, отключены… он видит только глаза, глаза, глаза, глаза… и туберкулезное свечение! Он на ногах… глаза… что за чертовщина ? Иисусе! Белое лицо! Не просто мулатка со светлой кожей, а настоящая белая женщина!.. и она держит черного младенца…:::::: что за дьявольщина тут творится?::::::

И все это проносится в его голове меньше чем за две секунды, после того как он ввалился сквозь взятую приступом дверь, – и он так и не видит черного битюга, за которым гнался:::::: Я сейчас просто большая мишень… закрыться нечем, кроме моей власти… я же коп: ::::: орет: