Виктор Дьяков - МЕНТАЛЬНАЯ НЕСОВМЕСТИМОСТЬ Сборник - рассказы, повести

На совещании, которое Командующий проводил в КУНГе походного штаба одного из полков, он как всегда тщательно инструктировал собравшихся командиров частей:

-… Ни в коем случае не допускать грубого обращения с местным населением, полностью исключить воровство и грабежи, никаких зачисток. Если есть возможность, населённые пункты лучше обходить, избегать боестолкновений, которые могут привести к гибели мирного населения…

- Здесь нет мирного населения. Русских они либо всех поубивали, включая детей, либо те сами убежали, а местные все или пособники, или родственники членов бандформирований,- с места возразил некий полковник с красным лицом и шеей не менее чем сорок шестого размера.

- А вам, товарищ полковник, слова пока ещё не давали! Как вы смеете перебивать старших!- резко повысил голос Командующий.

- Виноват, товарищ генерал,- полковник ещё более побагровел, встал из-за стола и вытянулся по стойке «смирно».

Командующий смерил его неприязненным взглядом и отрывисто бросил:

- Садитесь… Да, поймите же вы все, если мы не будем давать нормально жить местному населению эта война никогда не закончится!

- Разрешите, товарищ генерал? - поднялся начальник штаба.- Я всё же не пойму, как это местное население должно нормально жить, если оно и сейчас, после трёх лет блокады и двух войн умудряется иметь столько имущества, сколько наше, почти всё, за все царские, советские и нынешние времена не накопило? И дома у них кирпичные и заборы кирпичные и ворота железные, и машины чуть не у всех… и при этом никто нигде не работает. У нас на Вологодчине найти частного владельца КАМАЗа… днём с огнём не найдёшь, а здесь в каждом сраном селении по нескольку, и наверняка все в России украдены.

Командующий, скривив губы покосился на своего НШ, но отчитывать его, генерала, как рядового командира полка не стал, он начал терпеливо разъяснять этому «вологодскому валенку» и заодно остальным ситуацию:

- Нам сейчас не КАМАЗы во дворах считать надо, а заложить основы конституционного порядка. А для этого надо сделать всё, чтобы у местного населения не возникло чувства ненависти к армии. Эта сейчас, на заключительной стадии контртеррористической операции наша главная задача.

Окинув взглядом собравшихся, и не услышав более возражений, Командующий всё-таки не удержался и «уколол» НШ, а заодно и прочих «рязанских»:

- А насчёт того, почему и местные и вообще на Кавказе живут лучше, чем в России… Вы этот вопрос не мне и не здесь, а у себя в Ярославлях-Рязанях поставте. Как это там у вас умудряются без войн и стихийных бедствий всегда так плохо жить. И после Отечественной войны вся Украина и Белоруссия в развалинах лежали, а на твою Вологодчину, небось, ни одна бомба не упала. Ну и что, уже в шестидесятых там жили нормально, а у вас как не ели досыта ни в тридцатые, ни в сороковые, так и в шестидесятые не ели, и сейчас поди…- Командующий махнул рукой на явно смутившегося НШ, и продолжал, словно почувствовал какое-то вдохновение.- Здесь всегда лучше, чем в России жили. Я, как вы знаете, здесь родился и вырос, и прямо скажу, эта черта мне у местных всегда нравилась. Как они говорят: сначала семью, детей обеспечь, а потом о всём другом думай. И в этом нам всем у них учиться надо.- Командующий оглядел присутствующих, уверенный, что сейчас ему уже никто не возразит… Но он ошибся.

- И всё-таки… местные автономии все дотационные. Так что как-то не совсем по-людски это получается, что здесь простой народ живёт лучше, чем в регионах-донорах,- осторожно внёс «ремарку» зам. по воспитательной работе.

Командующий чуть не задохнулся от возмущения – от кого-кого, но от того, кто при советской власти именовался политработником и начальником политотдела армии, он таких слов никак не ожидал. Однако дальше затягивать спор не стал, видя, что остался в одиночестве и потому властно оборвал дебаты:

- Ладно, продолжим совещание, нечего отвлекаться на не относящуюся к делу ерунду…

Ему очень хотелось, чтобы об его армии у местного населения было как можно меньше поводов говорить плохо. Он, конечно, понимал, что местные не могут любить русских, что они всё равно их будут ненавидеть. Он просто хотел, чтобы его армию ненавидели меньше, чем другую, наступавшую на сепаратистов с противоположной стороны. И это ему удавалось. Вторая армия не щадила никого, в том числе и гражданское население попадавшееся «на линию огня». Там боевики несли такие потери, что местные объявили Командующего второй армии врагом своего народа. Ооо… наш Командующий больше всего на свете боялся стать врагом этого народа, этих людей, среди которых он, русский, жил и рос в детском и юношеском возрасте… в щенячьем возрасте.