Николя Ванье - Белль и Себастьян

Пес слушал, чуть склонив голову, и вид у него был такой озадаченный и смешной, что Себастьян, забывшись, протянул руку. Собака ее понюхала, и он ощутил ладошкой тепло ее дыхания.

Вдруг со стороны дома послышались громкие голоса. Мальчик с собакой перебежали к большому кусту, за которым можно было отлично спрятаться, и откуда открывался хороший обзор.

В трехстах метрах от парадной двери хозяйского дома был припаркован блестящий черный грузовик с кузовом, крытым брезентом. Он был слишком новый, чтобы принадлежать кому-то из местных. Машин в окрестных долинах вообще очень мало. У папаши Дорше, конечно, была колымага, но такая ветхая, что походила, скорее, на курятник на колесах, нежели на автомобиль. У мэра деревни имелся кабриолет модели Peugeot 401 желтого цвета, он держал его в сарае. А у сына мсье Комбаза, который жил в долине, по слухам, богатого, как Крёз, была машина марки Delage. Нет, этот грузовичок Себастьяну уже доводилось видеть. На нем к булочной приезжали боши.

Голоса доносились от двери дома. Двое мужчин в военной форме что-то шумно обсуждали с полноватой женщиной в ярко-красном шерстяном платке. Себастьян узнал Сюзанну Дорше (в праздничные дни она приезжала на рынок в Сен-Мартен), голосистую и своенравную матрону, державшую своего супруга, что называется, в ежовых рукавицах. Это у нее Себастьян рассчитывал выпросить немного съестного. Может, после успешной сделки она будет в хорошем настроении и не откажет? Оставалось только подождать, пока она закончит свои дела, и не показываться до поры, чтобы мамаша Дорше не подумала, будто он за ней шпионит. Только бы боши поторопились! Мальчик шепнул собаке:

— Ты не волнуйся, им до нас нет никакого дела, но нам лучше не показываться, пока они не поладят. Это Сюзанна, жена фермера, и она что-то продает оккупантам. Видишь тех двоих в серой форме? Это боши. Долго объяснять… В общем, они захватили всю страну. Не вдвоем, конечно, их много… Смотри-ка, а Сюзанна не слишком стесняется! Видишь бутылки у нее в корзинке? Готов поспорить, это полынная водка! Она невкусная, но мужчины ее любят, даже мой дедушка… Как думаешь, что они ей дадут за водку? Хорошо бы, если бы колбасу! Ты любишь колбасу? Я ее давно не ел. Может, месяц, а может, и год. Или два года? Уже не помню. Все свиньи передохли, а те, что остались, ст о ят очень дорого. Но бошам на это наплевать, они без спроса берут, что им нравится… Ладно! Сядь тут и посиди тихонько, хорошо?

Он скомандовал механически, не ожидая реакции, но когда увидел, что пес лег с ним рядом на траву, то чуть не захлопал в ладоши. Собака все понимает! Она не только не злобная, она очень-очень умная! Сияя от радости, Себастьян улегся на землю. Так наблюдать за происходящим возле фермы было еще удобнее. Вот только он не заметил, что к их кусту подлетает галка. Когда она попыталась сесть на ветку, пес прыгнул, промахнулся и понесся за вспорхнувшей птицей. Себастьян шепотом звал его обратно — напрасный труд. Легче было бы, наверное, остановить реку. Галка опасности пока не замечала. Она летела над землей, высматривая себе что-нибудь съестное. Плохо натянутая брезентовая крыша грузовика трепыхалась на ветру, а его груз испускал соблазнительный аромат сала. Галка сменила траекторию полета и нырнула под брезентовый купол. Все это время пес бесшумно бежал следом. Даже перепуганный Себастьян не мог не отметить про себя, какой он ловкий и проворный. Хозяйка дома и ее «гости» ничего не заметили. Себастьян не знал, что ему делать. Выскочить из укрытия? Но что, если немцы испугаются и начнут стрелять? Дедушка строго-настрого ему приказал: «Ни в коем случае не заговаривай с людьми в серой форме. Если тебя заставят, начнут расспрашивать, говори как можно меньше. Они не такие, как мы, помни об этом, Себастьян!»

Пока мальчик решал, как поступить, случилось самое ужасное: пес вскочил в кузов грузовика, и брезентовая крыша заходила ходуном, словно с ней случилась судорога. Солдаты, оглянувшись, бросились к машине, на ходу вынимая оружие. Себастьян понял, что от него теперь ничего не зависит. Оставалось только молиться Господу, чтобы он спас его друга. И в этот момент ему было все равно, есть Бог на небе или нет…

Ханс был готов спустить курок, но Эрих успел его остановить in extrëmis. [7] В последний момент (лат.) (Примеч. пер.). Обер-лейтенант не догадывался об их маленькой «коммерции», и сейчас был неподходящий момент, чтобы выдать себя. Если грузовик вернется с простреленным брезентом, он будет вынужден объясняться с Брауном, а тот весьма строг в вопросах дисциплины. И не дай бог ему узнать, что они проворачивают незаконные сделки! Жестом приказав напарнику подойти к нему ближе, Ханс выставил вперед автомат и сдернул брезентовую покрышку.