Наталия Терентьева - Чистая речка

– Но не жить же мне теперь в больнице! – сказала я.

– Не жить, конечно, – вздохнул Виктор Сергеевич. – Ладно, посмотрим, попробую с ним по-мужски поговорить. Если ты говоришь, что он очень одинокий.

Одинокий Паша где-то застрял, никак не шел. Мы услышали внизу какой-то шум. Вскоре поднялась тетя Диляра, увидев нас, подошла.

– Там этот твой… зеленкой которого я мазала… вроде ногу сломал.

– Как ногу сломал? – ошарашенно спросил Виктор Сергеевич. – Он же только что здесь был, минуту назад.

– Да вот, упал с лестницы, идти не может, сейчас в травму спущусь, за шприцами пошла… Ты долго здесь не стой, иди ложись! – Тетя Диляра ушла, качая головой.

Виктор Сергеевич сжал мне руку.

– Ну-ка, подожди, схожу я вниз, посмотрю, что там. Иди в палату.

– Нет, я с вами.

– Подожди здесь тогда, не ходи. Что-то мне это не нравится.

Я кивнула и села на подоконник, прислушиваясь. Виктор Сергеевич спустился вниз, я услышала громкие голоса, то ли вопль, то ли хохот Веселухина. Минут через пять пришел Виктор Сергеевич, смеясь и разводя руками.

– Ну дает, Ромео твой… Прости. Веселухин пошел ва-банк.

– В смысле?

– Пытался сделать вид, что сломал ногу, чтобы с тобой в больнице остаться, я так понимаю.

Я недоверчиво посмотрела на Виктора Сергеевича.

– Да, именно так. Чем-то ты его очень зацепила, девочка моя. Что, может, мне срочно жениться на Вульфе и тебя удочерить, а? Как ты на это смотришь?

– Вы шутите?

– Шучу. У Вульфы ужасный характер. И я ее не люблю. Но как быть – с тобой и с ее бешенством, я пока не знаю. И с чего она спустя столько времени вообще вдруг взбеленилась, не понимаю. А тут еще Паша. И жалко его, и…

– А где он?

– Да где, выставили его за дверь, бедолагу.

Я подумала – даже хорошо, что у меня сейчас нет телефона. По крайней мере, Веселухин не может по двести раз звонить.

– Что тебе принести? – спросил Виктор Сергеевич, гладя меня по щеке.

– Ничего, – покачала я головой. – Я долго здесь не буду. Мне здесь тоскливо.

– Ты не тоскуй, лечись, а я буду приходить каждый день, хорошо? И вот еще, возьми, только чтобы Паша не прознал, и особенно никому номер не давай… – Виктор Сергеевич протянул мне телефон. – Будет у тебя запасной.

– У меня будет два телефона? – удивилась и обрадовалась я.

– Да, этот, конечно, попроще, но звонит. Все, не целую тебя, потому что закон мне этого не разрешает, – улыбнулся Виктор Сергеевич.

Я, смутившись, побыстрее ушла в свою палату.

На следующий день Виктор Сергеевич пришел на минутку сразу после завтрака, принес лекарство, и еще раз – вечером. Тетя Диляра, загадочно вращая глазами, шепнула мне:

– Иди, опять пришли твои…

Я с перепугу решила, что опять пустили и Пашу, но это оказался только Виктор Сергеевич.

Мы стояли в коридоре – на улицу было не выйти, холодно, снег с дождем, и тут очень некстати пришла Любовь Игоревна с… Алёхиной. Любовь Игоревна принесла мне телефон и несколько пачек печенья, из сухого пайка, который нам дают на завтрак. Алёхина пришла непонятно для чего.

– Привет! – сказала Алёхина глупым голосом и с таким любопытством взглянула на Виктора Сергеевича, как будто никогда не видела его в школе. – Здра-авствуйте, Виктор Сергеевич…

– Привет, Даш! – ответил Милютин, отлично знающий Дашку – она тоже пару месяцев занималась танцами год или два назад.

Любовь Игоревна не знала, что сказать, я видела это. Виктор Сергеевич сел на подоконник, явно никуда не собираясь уходить.

– Ну, как ты? – спросила она. – Поправляешься? А… – Она перевела глаза на Виктора Сергеевича. – Вот… Я…

– Здравствуйте, – приветливо кивнул он. – Я – Русин тренер, о котором так много и плохо сейчас говорят в поселке.

– А… – От неловкости Любовь Игоревна засмеялась.

– Да, и это со мной Руся ездила в монастырь без разрешения.

– Чтобы венчаться, – встряла Алёхина и на всякий случай спряталась за воспитательницу.

– Ну ты дура! – сказала я. – Кто венчается в монастыре?!

– А где вы венчались? – высунулась Дашка из-за спины Любови Игоревны.

– Так, Алёхина! – нахмурилась наша воспитательница. – Ты зачем со мной поехала? Ну-ка, давай, иди там подожди.

– Ага, – кивнула Дашка, достала телефон, ткнула кнопочку и заговорила сладким голосом: – Пашенька, ты не скучаешь без меня?

– Алёхина, да уйди уже! – попросила Любовь Игоревна. – Только никуда не девайся, жди меня внизу!

Когда Дашка ушла, Любовь Игоревна неожиданно серьезно и просто спросила у Виктора Сергеевича: