Александр Мильштейн - Пиноктико

Но старшему это всё было как с гуся вода… Он как назвал этот парк волшебным в 19-м году, так и забыл о нём преспокойно…

Зато младший Манн был потрясён…

Вот тебе и «Kind dieser Zeit», думал я, вот тебе и «Treffpunkt im Unendlichen» — всё в этот момент для Клауса сошлось в одной точке… «Turning Point»?.. Ну да… Вот тебе, вот тебе… [26] Названия произведений Клауса Манна: «Дитя этого времени», «Встреча в бесконечности», «Точка возврата».

Особенно Treffpunkt im Unendlichen — trifft [27] Попадает в цель ( нем .). … Потому что сцена мне представлялась какой-то невероятной… Во всяком случае, подходящей больше для романа, чем для автобиографии…

Кроме того, видео крутилось в бесконечном цикле…

Снова и снова Клаус спрашивал, что было в этом доме…

И девушка ему отвечала…

И он спрашивал: «Do you know…».

Что должен был испытать этот «декадент», этот «предатель рода человеческого», узнав, что как раз в их доме было открыто предприятие «Lebensborn»…

Мало того, что на него всю жизнь давила фигура отца… Так теперь ещё и отчий дом… Завис и готов был рухнуть прямо ему на голову — такое ощущение было, когда я смотрел эти кадры…

И я постарался вообще об этом больше не думать… И заодно — о том, что в этом самом подвале — «BZW» — я… Что? Ничего, я не был здесь зачат, я не родился здесь, максимум, что могло здесь быть… Это что меня сюда могли подкинуть… Ну и что? И зачем на этом зацикливаться, говорила Штефи, — и была права…

Позвонить ей? Но я не верю в жизнь после жизни…

Почему я именно сейчас о ней подумал? Не знаю… Ах да, наверное, потому что я увидел её из окна кафе Литературного дома… Когда пил там после выставки «Манны» со старым писателем Хельмутом Меллингом…

Я его не знал раньше и книг его не читал, просто у него было свободное место за круглым столиком, я спросил разрешения, сел… Мне нужно было чем-то залить эту выставку, это видео… Чтобы в голове перестал звучать голос: «Знаете, сколько чудесных деток были зачаты в этом доме?»

Я попробовал поделиться своими впечатлениями с писателем… Кстати, как я узнал, что он писатель? Спросил ли я его, или он сам мне это сказал, я уже не помню… Мы немного поговорили с ним о том о сём, он что-то рассказывал мне о колебаниях отца Клауса, прежде чем он — отец — took the side — по отношению к «брату Гитлеру»…

Я же в свою очередь попытался поделиться с ним тем чувством, которое испытал в чёрной кабинке, глядя на Встречу в бесконечности с Ребёнком этого времени, приближающимся к Точке Возврата…

И вдруг я прервался, потому что увидел за окном Штефи… Окна в этом кафе огромны, от пола до потолка, притом что потолок очень высокий, в кафе есть второй ярус… Штефи шла по земле, но одновременно как бы летела… Она забегала вперёд по отношению к своему спутнику… Взмахивала руками… Смеялась… Я подумал, что никогда не видел её такой счастливой, никогда… Она была в плаще с пелеринкой, коротком и чем-то напоминавшем пачку балерины… Да-да, она делала па, смеялась, подбрасывала в воздух жёлтые листья… А лица её спутника я не разглядел, я видел его только со спины, воротник чёрного полупальто был поднят… Да и что бы мне дало созерцание его затылка? Уверенность в том, что это — не я?

— Meine Ex (моя бывшая), — сказал я писателю, когда пара исчезла за углом церкви св. Сальватора. — Так о чём мы говорили?

— О Маннах, — сказал писатель, — о чём же ещё… Но может быть, вы хотите догнать вашу подругу?

— Нет, — сказал я, — это невозможно. Знаете, она считала, что у меня затянувшийся инфантилизм…

— Ничего страшного, — сказал писатель, — согласно Шопенгауэру, большинство женщин это как раз и любит… Вам просто попалось исключение, подтверждающее правило. Но догонять её тогда в самом деле не стоит… Разве что вы сумеете стать enfant terrible… И предпринять инфантерийную атаку, — он улыбнулся, а я огляделся по сторонам и… вдруг очутился в другом кафе — так у меня часто бывает: слово, сказанное за одним столом, догоняет меня за другим…

Я сидел в подвальчике, где согласно легенде… О которой я уже достаточно или даже слишком много написал, так что больше не стоит об этом… За моим столиком, как я уже тоже, наверное, сказал, сидели две девицы, я отодвинулся на своём стульчике довольно далеко и смотрел на них, или точнее, сквозь них…

Прислушавшись к разговору, я понял, что они говорят о пластической хирургии…

И сфокусировал взгляд на их лицах…

Это немного заинтересовало меня, потому что нельзя сказать, чтобы это были две уродки…