Хюго Клаус - Избранное - Сборник

Андреа (кричит). Чтобы вы обстряпали все свои грязные делишки!

Мать. Да, пока мы не сыграем эту свадьбу и Томас не будет хорошо пристроен.

Андреа (тихо). Но это же подлость, мама.

Мать. Разумеется. (Подсаживается к столу.) Разумеется, это подлость. Ты ведь не способна оценить это иначе (тихо, сдержанно ), я больше не желаю видеть этой грязи в своем доме, заруби себе на носу. То, что происходит между тобой и Томасом, не имеет названия, настолько это ненормально, настолько грязно, противоестественно! И у тебя хватает нахальства невинно таращить глаза, хоть ты и сознаешь, какой это ужас, какой страшный грех, но самое скверное, что ты не в силах положить этому конец.

Андреа. Но между мной и Томасом ничего нет.

Мать. Не лги.

Андреа. Так что же мне делать?

Мать. Уезжай немедленно, и все кончится само собой.

Андреа. А потом?

М а т ь. Когда ты снова увидишь его, он уже будет не тот, уверяю тебя, общество Хилды благотворно повлияет на него. Да и ты сама вырвешься из нечистой, затхлой атмосферы этого дома и почувствуешь себя по-другому. И ты и Томас скоро забудете про все эти глупости.

Андреа. Хорошо, пусть будет так.

Мать. Когда ты поймешь, от чего я спасла вас, в какую трясину вы проваливаетесь, в какое ядовитое…

Андреа. Хватит!

Мать, (смешавшись). Я иду спать. (Прячет коробочку с таблетками в ящик стола.)

Андреа. Я буду ждать его здесь.

Мать. Поверь, мне тоже нелегко, Андреа. Мне кажется иногда, что все это выше моих сил, что еще немного, и я не выдержу.

Андреа отворачивается.

Ведь я поступаю так для его блага. Я люблю Томаса, ради него я готова на все. Сейчас нужно только одно — разрубить все одним махом. Нож мгновенно рассекает нежную, мягкую плоть. Не думай, что мне это дается легко. Но так нужно. Это вовсе не западня, как ты считаешь, это единственно возможный выход.

Андреа. Как нож рассекает… да…

Мать. Нам с папой не так уж много осталось. Мы рано состарились.

Андреа. Иди спать.

Мать (с нажимом). Это единственный выход.

Андреа. Возможно.

Мать. А ты что, хотела бы продолжать такую жизнь?

Андреа. Нет. (Колеблется.) Больше всего я бы хотела… Нет. Ничего. Я подожду его здесь.

Мать. Не говори Томасу, что ты уезжаешь. Я сама ему скажу. Разбуди меня, как только он появится. Ее не надо будить. ( Кивает в сторону комнаты, где спит Хилда.) Разбуди только меня. И немедленно. ( Останавливается в дверях, долгим взглядом окидывает дочь, сидящую за столом.) Так чего бы тебе хотелось?

Андреа. Я же сказала: ничего. Так, глупость (пытается говорить беззаботным тоном), как и все, что приходит мне в голову.

Мать. Покойной ночи. (Уходит в свою спальню.)

Андреа (уронив голову на руки, смотрит прямо перед собой, потом жалобно зовет). Томми, Томми!

Занавес.

Андреа спит все в той же позе. Слышится шум дождя. Шесть часов утра, бледный рассвет за окном. Звонки в дверь: три коротких, один долгий. Андреа вздрагивает, просыпается, бежит к двери. Возвращается с Томасом. Он вымок до нитки, выглядит измученным.

Андреа. Ой, ты весь мокрый. Гулял под дождем?

Т о м а с. Нет, сидел на скамейке.

Андреа (снимает халат). Ну-ка, накинь. Только сначала сними свитер.

Томас садится на кушетку, Андреа стаскивает с него туфли, подвигает свои тапочки.

Томас (дрожа). Я сидел там, в парке, было совсем безлюдно, одни только утки. Потом небо стало проясняться. Начали слетаться птицы. И я подумал: хорошо бы дождь промыл мою голову, просочился бы прямо в мозг и унес с собой все черные, страшные мысли, как ливень дочиста отмывает камни, — вот что я подумал. О, Андреа!

Андреа. Что у вас произошло с Хилдой?

Томас. Я смотрел на воду, по ней расходились круги от дождя. Утки спали, покачиваясь на воде, они ведь не мокнут из-за своего оперения. Одну маленькую уточку течением стало относить в сторону. Она уплывала, так и не проснувшись. А дождь все лил и лил. Я думал: хорошо бы и меня вот так же унесло дождем. Иногда мне кажется, Андреа, лучше бы меня вообще не было на свете.

Андреа. Так что же все-таки произошло у тебя с Хилдой?

Томас. Я испугался. А теперь мне уже не страшно. Все прошло.

Андреа. Что она сделала?

Томас. Она сказала: «Томас, ты не должен бояться». Почему она так сказала? Если бы она этого не говорила, если бы не напугала меня этими словами, может, я и не убежал бы. Но когда я взглянул на нее и она разделась…

Андреа. Совсем?