Валерий Каменев - Крутой вираж…

Этим специалистом оказался Сеня, который выполнял в лечебнице роль методиста по культурно-массовой работе. Занимался всем, что считал нужным, выполняя функции, лежащие на пересечении врача-психиатра, затейника, просветителя, вождя племени и председателя профсоюза больных. При этом, обладал непререкаемым авторитетом по обе стороны баррикады, разделявших людей, помеченных недугом и душевными муками и теми, которые считали себя целителями.

Сенина методика излечения строилась на основе принципа глубокого погружения в древнегреческую мифологию. В его методике олимпийские боги занимали ключевое место, и наиболее достойные из пациентов имели право восхождения на Олимп. Сам Сеня носил звание Посейдона (главврач — Зевса, но это — между нами!).

А чтобы в игру вдохнуть жизнь, изучали историю, легенды и мифы древней Греции. Находили там себе место, переживали вместе со своими героями. Вечерние Сенины рассказы собирали весь подконтрольный контингент. Обмен мнениями развивал самые смелые фантазии слушателей, которые чувствовали себя участниками далеких волшебных событий.

Вершиной творческих и лечебных достижений Сени стали занятия танцами. Сиртаки. Танец полюбился настолько, что если кого-либо за плохое поведение не допускали на занятия, то провинившийся плакал и больше промашек не допускал.

Само собой с него уже было снято клеймо пациента, и он официально числился в лечебном учреждении санитаром (и методистом по совместительству).

Однажды Сене вместе со своим танцевальным коллективом разрешили выступить в однотипном лечебном учреждении. Успех был потрясающий. Причем местные врачи были шокированы не в меньшей степени, чем рядовые пациенты. Сенины подопечные никоим образом не походили на больных. Их выделяло душевное спокойствие, сдержанность и вежливое, порой высокопарное обращение друг к другу. Они словно были члены одной дружной семьи, получившие хорошее воспитание. Когда одному из пациентов предложили выписаться домой, он, чуть ли не со слезами, вопрошал:

— За что? Я ничего плохого не сделал. Посейдон, скажи им, чтобы они меня не выгоняли!

В научном мире заговорили о потрясающем прорыве в методологии лечения и восстановления душевнобольных людей. Главврач готовил сообщение в Академии медицинских наук, в основе которого лежал Сенин метод «ролевых игр на основе закрепления положительных эмоций». Главврач вполне обоснованно рассчитывал на ученую степень доктора медицинских наук.

А Сеня мечтал. Нет, не о медицинской карьере. Он мечтал о том, что когда-нибудь он вместе со своими подопечными окажется на мысе Посейдона, и у святой колоннады древнего храма они услышат чарующие звуки мягких задушевных мелодий о всеобщей «агапэ», возьмутся за руки и поплывут в танце сиртаки, постепенно ускоряя свой ритм и в плавном полете возносясь к Всевышнему. Когда Сеня в своих мечтах представлял подобную картину, он блаженно улыбался и чувствовал себя совершенно счастливым.

Большая часть моей жизни прошла в Подмосковье. Вырос же я в Одессе и в отпуск — всегда домой, в наш домик у самого синего моря в пригороде за одесской Пересыпью.

В тот раз поездка не сложилась. Июль, жара, кондиционер в вагоне не работал, и с ночи стала донимать духота. Когда утром поезд остановился на большой станции, я тут же выскочил на перрон «по воду». В легком спортивном костюме, в бассейновых тапочках и с рублем в кулаке.

«Стоянка двенадцать минут», — сообщила проводница.

Перрон с точки зрения «попить» был пуст, на пути к вокзальному буфету два перехода под путями. Жажда пересилила: «Пару минут на переходы, успею», — подумал я и быстренько пошлепал тапками, поглядывая на часы. Через пять минут я уже выходил из буфета с бутылкой лимонада.

Внимания на медленно движущийся поезд вначале не обратил — мало ли поездов на большой станции. И только на выходе из первого перехода меня ошарашило: «Это же мой!» Поезд набирал ход! Бассейновые тапочки не для бега. Вместо того чтобы их просто сбросить и рвануть вперед, я остановился, и стал прикидывать: «догоню — не догоню?» Потом неуклюже засеменил, так и не сбросив тапочки. Выскочив из второго перехода, в растерянности смотрел вслед уносящего мои вещи поезда. Осталось все там — деньги, документы и даже билет. «Не фига себе — сходил за водички попить!»

Что делать? Поразмышляв, пошел к начальнику станции. На удивление начальник к моей беде отнесся спокойно: «По рации сообщим начальнику поезда. Тебя посадим на ближайший поезд, доедешь до Конотопа. Дальше — на перекладных. Найди денег, дать телеграмму родным, чтобы встретили вещи. Все, будь здоров».