Валерий Каменев - Крутой вираж…

Институт Сеня окончил с глубокими и нестандартными знаниями в части методологии взаимосвязи античной мифологии и поведенческой модели современного человека. Настолько глубокими и нестандартными, что они, эти знания, привели к проблемам в его трудоустройстве. В ходе собеседования с директрисой школы на ее вопрос, какую бы он предложил «национальную идею» для современной России, Сеня буквально выдал следующее:

— Великий Фалес говорил, что давать советы другим — легче всего. А вот познать самого себя — труднее всего. Следуя Фалесу, Россия не должна искать советов у других, а должна, наконец, познать себя!

Сеня сам не ожидал, что ему удастся такая элегантная формулировка и с гордым победным видом уставился на директрису. Директриса же, при дважды упомянутом слове «Фалес», впала в легкий транс. Она никоим образом не могла сопоставить услышанное слово с именем древнегреческого философа, поскольку никогда о нем не слышала. Зато это слово в ее мозгу отождествилось с более знакомым, употребляемым в почти интеллигентных кругах для замены совсем уж неприличного слова на букву Х.

Сеня был крайне удивлен, когда директриса, вместо проявления восторга в отношении его глубоких познаний, густо покраснела, резко встала и, вытянув руку в сторону двери, вдруг завопила сочным баритоном:

— В-о-н!!!

Сеня, на мгновение, замер, а затем неожиданно для себя успел озвучить еще одну бесспорную истину:

— По словам Антисфена, государство погибает тогда, когда люди перестают отличать хороших людей от дурных.

Директриса, не меняя позы и набрав в легкие новую порцию воздуха, вновь продемонстрировала свои широкие вокальные возможности, легко перейдя в тональность колоратурного сопрано:

— В-о-о-н!!! На-х-а-а-ал!

От столь неожиданного поворота беседы Сеня не на шутку испугался и вихрем вылетел в обозначенном направлении. Испуг был настолько силен, что Сеня более не предпринимал попыток к поступлению в образовательные учреждения страны. А в другие места Сеню не брали, поскольку кроме уникальных знаний он больше ничем не владел и делать ничего не умел.

С трудом, но все же Сеня на работу устроился. Курьером. А, кроме того — ночным дежурным в редакции одного из модных журналов. Работа ему нравилась: днем в движении («движение — это жизнь»), ночью — здоровый крепкий сон («с устатку»). Еще и деньги платили. Немного, но регулярно. С его скромными запросами, сформированными на основе принципов спартанского воспитания, вполне хватало.

Тот день, который резко изменил ход его жизни, уже с утра складывался удачно. Во-первых, ему выдали зарплату. Во-вторых — повышенную (за три месяца) — премию. В-третьих, он оказался в нужном месте в нужное время — в турагентстве, куда он был направлен для передачи пакета с документами.

Войдя в помещение, Сеня стал свидетелем грандиозного скандала. Кричали все, причем одновременно: директор, менеджеры по продажам, бухгалтер и даже вахтер. Кто кого и в чем обвинял — понять было нельзя. Зато предмет спора Сеня уловил почти сходу: массовый отказ клиентов от путевок в Грецию, на территории которой уже вторую неделю полыхали лесные пожары. Горел лес, «горели» путевки, которые уже спасти нельзя — вылет завтра в семь утра.

Директор орал:

— У вас всегда должны быть «пожарные» клиенты! Предлагайте им Посейдон по двести пятьдесят. Не найдете — на вас повешу! Услыхав про Посейдона, Сеня включился в нервно протекающую беседу:

— Посейдона за двести пятьдесят? Как это понимать? Ему объяснили: путевку семь ночей — восемь дней, полупансион в отель на мысе Посейдона с вылетом завтра утром он может брать прямо сейчас. За двести пятьдесят долларов. Меньше, чем за полцены, по очень льготному курсу.

— Ошалевший Сеня вытряс свои карманы — денег хватило. Счастье свалилось столь неожиданно, словно божественный дар с Олимпа.

И вот Сеня в Афинах. Он — Сеня, в Афинах!!! Неужели не сон! Нет, все взаправду: его (лично его!) встречает гречанка неземной красоты, усаживает вместе с другими счастливчиками в автобус и они едут. Куда? На мыс Посейдона!

Автобус держит путь к мысу Сунион, самой южной точке Аттики и Европы. Дорога проходит вдоль Саронического залива Эгейского моря. Вдоль побережья живописные бухты. И везде — яхты, яхты, яхты. Куда ни глянь, только два цвета — синий и белый. Синее море, синий асфальт. Белые чайки, белые яхты, белые домики. Заборы и те — белые.

Отель — коттеджного типа живописно раскинулся вдоль широкой бухты, расположенной перед мысом Сунион. На самом мысе — видна хорошо сохранившаяся колоннада храма Посейдона (Сеня отмечает — V в. до н. э.).