Борис Пугачев - Школа обмана

— А я грамм сто пятьдесят выпью. Вчера слегка то ли перебрал, то ли в бане перепарился.

— Ты что, не за рулем?

— За рулем, но сто пятьдесят не повредят. В крайнем случае, с гаишниками договорюсь. Ну, рассказывай…

— В республике у нас творится черт-те что. Опять новое правительство. Кулябцы сформировали боевые отряды, вооружились. Твой друг и ученик в этих отрядах не последний человек, но заправляют всем какие-то уголовники — Сангак Сафаров и Файзуло Саидов. Говорят, они памирцев поголовно истребляют, даже детей. Я тебе еще в прошлый раз рассказывал, что мы из дома выходим редко, я вон как растолстел. Теперь все либо юрчики, либо вовчики. Никто не работает, но власть делят. Главенство ленинабадцев не устраивает кулябцев, а памирцев не устраивает никто. По-моему, дело идет к гражданской войне. Минимум к вооруженному захвату власти.

— Значит, напрасно я из Абдулло Рахимовича кандидата наук сделал. Ему теперь это не нужно. Хорош ученичок-боевичок. Мне, правда, по телефону этого не рассказывает, стыдно, наверное… Слушай, а этот Сафаров… Ты его видел?

— Знаю, что он пожилой человек с уголовным прошлым. Нам хорошо известен.

— А Саидов? Такой молодой, да? — вспомнив свою поездку в Дангару к Абдулло Рахимовичу, спросил Родик.

— Молодой. Говорят, что воевал в Афганистане. Я его тоже не видел.

— Интересно… А про такого Рахмонова ничего не слышно?

— Слышно. Он где-то в Верховном Совете от Куляба, уже давно. Друг твоего ученика.

— Да, верно. А что делает двести первая дивизия?

— Их вообще не слышно.

— Странно. Они реальная военная сила. Должны были бы занять чью-то сторону. Что, наши, как китайский дракон, сидят на горе и ждут, когда таджики уничтожат друг друга? Они заодно и все русскоязычное население уничтожат, а потом откроют границу с Афганистаном. Будем иметь исламское государство.

— Не могу тебе ничего на это ответить. Бунтуют и вовчики, и юрчики. С конца марта сидят на площадях, митингуют. Говорят, что вовчики взяли заложников и обещают их убить, если Верховный Совет и президент не уйдут в отставку. Слышим стрельбу, ходят слухи о погромах, но мы этого не видим. Мы с Лидой очень далеки от политики. Хочется одного — чтобы вернулась прежняя спокойная жизнь. Хотя умом понимаю: вряд ли это когда-нибудь случится. На всех постах заменили не только русскоязычных, но даже плохо знающих таджикский таджиков. Нам уже места нет. Кстати, ты, наверное, в курсе, что твой друг и ученик, помимо боевых отрядов, и должность получил — стал министром, и вообще он в фаворе. Я даже думал обратиться к нему по поводу работы. А потом…

— Если надо, то мне скажи, а я ему озвучу. Он мне еще огромные деньги должен. Чего хочешь, могу ему сказать. Думаю, что не откажет. Кстати, я с ним завтра по телефону разговаривать буду, надо ему по одному делу отбой дать. Хорошо, что ты мне напомнил… — перебил Родик. — Извини, рассказывай дальше.

— Так вот… Хочу я, Родик, перебраться в Москву. Как я тебе говорил, денег на покупку квартиры никак не наберу. Обращаюсь к тебе: либо одолжи, либо давай придумаем, как заработать.

— Саш, можешь обижаться и думать, что я жлоб, но денег дать не смогу. Долго объяснять. Поверь, у меня огромные проблемы, хотя предприятие работает, но свободных средств не хватает даже на первоочередные нужды. Ряд направлений, полагаю, в ближайшее время придется закрыть. Если помнишь, я тебе про африканский бизнес рассказывал. Так вот, там все провалилось. Куча денег пропала…

— Я подозревал, что получу такой ответ. Поэтому предлагаю тебе попробовать кое-что. Как ты знаешь, таможенное пространство у нас единое. Люди хорошо зарабатывают на том, что делают растаможку пришедших в Москву товаров у нас. Суть — в фиктивном транзите. Фирма в Душанбе у тебя есть. Все документы делаешь на нее. Товар доходит до Москвы, дальше не идет, а ты передаешь только бумаги, на которых наши таможенники ставят необходимые печати. Бумаги возвращаются, снимаешь пломбы и отправляешь фуру назад.

— Не понял. А где навар? Я и здесь могу растаможить, и тоже без предъявления товаров. У меня все время туда-сюда возят вещи на выставки-продажи… Жену к этому пристроил.

— Думаю, что ты не в курсе. Проблема состоит в изменении стоимости и количества, а как следствие — варьирование величины таможенной пошлины и НДС. У нас это делается без помех и во много раз дешевле, чем у вас. Наши таможенники рады любой копейке.

— Хорошо… А как товар попадет опять в Москву? Естественно, по бумагам.