Гор Видал - Калки

— Так-то лучше, — проворчал Макклауд. Меня поразило бесстыдство, с которым вручалась и принималась взятка.

Я посмотрела на Прейджера. Конечно, он должен был догадаться, что это значило. Но он был занят собственным «дипломатом».

— Я бы хотел, — сказал он, — ознакомить вас с основными выводами нашего аудита.

— Я весь в вашем распоряжении. — Джайлс сел; его лицо стало тревожным.

— С чисто криминальной точки зрения мы считаем, что вы управляли делами «Калки Энтерпрайсиз» просто великолепно.

— Благодарю вас, мистер Прейджер.

— Сэр, я готов снять перед вами шляпу. По сравнению с вами мафия — невинные овечки. Кроме того, должен сказать вам, что благодаря туману, который вы напустили в свои гроссбухи, наши агенты затратили на эту ревизию примерно двадцать тысяч человеко-часов.

— Двадцать тысяч! — присвистнул Макклауд. — Кажется, это годовой бюджет вашего времени, Прейджер? Я имею в виду настоящий бюджет Внутренней финансовой инспекции.

Когда два бюрократа стали сравнивать бюджеты своих организаций, у меня пропало второе дыхание. Третьего не предвиделось. Я извинилась и сказала, что ухожу. Правительственные агенты были вежливы.

— Спокойной ночи, дорогая Тедди, — нежно сказал Джайлс. — Приятных снов. Встретимся за завтраком. — Помню, я подумала, что в данных обстоятельствах он искушает судьбу.

Искушаемая судьба нанесла свой удар. Незадолго до рассвета на борт поднялась полиция. Джайлса арестовали. Я спала и не слышала поднявшейся суматохи. Когда я проснулась, Джайлса уже не было, а на палубах толпились нью-йоркские сыщики.

Утро было солнечным, но холодным. Обещали снег. Ветер дул с северо-северо-востока. На палубе стояла Лакшми в теплом пальто, надетом поверх сари. Джеральдина сменила сари на более практичный твидовый костюм от «Пека и Пека». Я присоединилась к ним у носового ограждения. Мы стояли и сверху вниз смотрели на плавучую платформу, на которой собирался танцевать Калки. Напротив вездесущие телевизионщики грузили на буксир свои камеры.

Я подумала о телеоператоре из Катманду. Красно-бело-синие кроссовки. Светлые волосы. Очки. Красные руки. И внезапно ощутила приступ вожделения, несомненно, вызванный соответствовавшей случаю истерией.

Лакшми нервничала. Я спросила почему.

— Они пытаются арестовать Калки.

— Причина серьезная. Где он?

— Скрывается, — сказала Джеральдина. В холодном апрельском свете ее три веснушки казались маленькими медными пенни.

— Но ведь в полдень ему придется выйти на палубу.

Лакшми кивнула.

— В том-то и дело.

Полицейские все еще обыскивали яхту. Они были повсюду. Казалось, им здесь очень нравится. Я не могла понять почему. Они смеялись, шутили, махали руками телевизионщикам на буксире. Хотя они не сводили с нас глаз, никто не подходил к нам близко… кроме Макклауда. Он метался по палубе, как чудовище из малобюджетной версии «Франкенштейна». Нарк мучился похмельем после вчерашнего. Кроме того, утро казалось ему продолжением вечера, потому что он не спал ни секунды. Он провел ночь, разговаривая с Джайлсом. После ареста Лоуэлла Макклауд плотно позавтракал и продолжил попойку.

— Доброе утро, леди, — вежливо поздоровался он. Мы ответили ему очень сдержанно. — Мне очень жаль нашего друга Джайлса. Но как только он внесет залог, его тут же выпустят.

— Где его держат? — спросила Джеральдина.

— В Первом округе. Это площадь Эриксона, шестнадцать. Два квартала к югу от Канала. Завтра он снова будет с нами. Это крайний срок.

— Слишком поздно, — сказала Лакшми.

— В чем его обвиняют? — спросила я.

Макклауд отбарабанил перечень преступлений, если и не громадный, то достаточно внушительный. Главное обвинение заключалось в торговле наркотиками.

— Мне очень жаль, — добавил Макклауд. Он выглядел виноватым. В конце концов, был этот нарк тройным агентом или нет, он долго работал на Джайлса.

— По крайней мере, вы могли подождать до полудня! — гневно сказала Джеральдина.

— На меня оказывали сильное давление, — туманно объяснил Макклауд. — Понимаете, сенатор Уайт… До полудня, — повторил он. Заморгал. Вспомнил о приближающейся дате. — Эй, а что будет?

— Шива будет танцевать, — сказала Лакшми.

— Но этого не случится, — добавила я, — если его арестуют.

— Джейсон, — Лакшми взяла Макклауда за правую руку, — вы должны поговорить с полицией. Должны объяснить им, что до танца никто не должен подходить к Калки.

— Ладно, — промолвил Макклауд. Остановился. Подумал. А затем сказал: — Не знаю, смогу ли я. Понимаете, приказ уже отдан.