Габриэль Руа - Счастье по случаю

Нет, Лакассы здесь больше не живут. Они переехали. Она не знает куда. Может быть, знает ее муж. Она сейчас его спросит.

Через бесконечно долгую минуту она вернулась с адресом, нацарапанным на клочке бумаги. Эманюэль схватил его и, бормоча слова благодарности, быстро ушел. Ему не сразу удалось отыскать этот дом — пришлось расспрашивать нескольких прохожих. Он находился в тупике, выходившем на улицу Дю-Куван. Тротуара не было. Дом прилепился к самому железнодорожному полотну, в какой-нибудь сотне шагов от станции.

Эманюэль был растроган при мысли о том, что недавно, когда он прогуливался по набережной, он, сам того не подозревая, подошел совсем близко к дому, где жила Флорентина.

В первую минуту он заколебался, постучать ли в переднюю дверь. Чтобы добраться до нее, надо было пройти вдоль самых рельсов, а на двери лежал такой густой слой сажи, словно ее не отворяли уже многие месяцы. Наконец он решился, осторожно постучал по косяку, и почти тотчас же появилась запыхавшаяся Роза-Анна.

Она сразу узнала его, хотя не видела с той далекой поры, когда ходила к ним делать всякую домашнюю работу. Лицо ее засветилось радостью.

— Ах, это вы, мосье Эманюэль! — сказала она.

На ней был просторный, не стянутый поясом халат, и, по-видимому, она только что оторвалась от уборки — ее лицо было в пыли.

Она захотела, чтобы он обязательно вошел и посидел у них. Настаивая на этом, она провела его в единственную комнату, которую успела сделать чистенькой и приветливой, в комнату, где портреты родителей и изображения святых в сотый раз воскресили их обычную семейную атмосферу. Он не смог отказать Розе-Анне в этом знаке уважения и вежливости, но, сидя перед ней, мучительно ждал, когда же она его успокоит. Наконец она заговорила о том, что его волновало. Ибо по застенчивости он ни слова не сказал о цели своего визита, надеясь, что Роза-Анна догадается и сама.

— Вы хотели повидаться с Флорентиной? — спросила она, заметив выражение его лица.

Эманюэль улыбнулся и быстро кивнул.

— Она еще не вернулась, — проговорила она и опустила глаза.

Наступило молчание. Роза-Анна в полном смущении ломала голову над тем, как бы объяснить странное поведение Флорентины в последние дни, не огорчив молодого человека и, главное, не оттолкнув его. Но как могла она сказать, что Флорентина возвращается домой только для того, чтобы есть и спать, и даже в эти минуты замыкается в пугающем безмолвии? Как сказать ему, что Флорентина — уже не та веселая, беспечная девушка, с которой он познакомился как-то вечером? Однако она видела во взгляде Эманюэля такую искренность, такую твердость характера, что готова была признаться ему в том, о чем не могла бы рассказать даже Азарьюсу. А кроме того, быть может, именно Эманюэль и сумеет вернуть Флорентине ее прежнюю веселость, ее утраченную живость. Ведь, судя по всему, она могла скучать все это время как раз о нем. Розе-Анне только и оставалось, что строить догадки — Флорентина уклонялась от каких-либо объяснений с того дня, как убежала из дому. Вернувшись на другое утро, она ни слова не сказала о своем странном поступке; она заявила только, что слишком устала, слишком изнервничалась и потому вовсе не думала о том, как себя ведет.

Роза-Анна подняла голову, и на мгновение в ее глазах загорелась надежда.

— А вы не заходили в магазин? — спросила она. — Может быть, она задержалась на работе дольше обычного. В субботние вечера…

Он недоверчиво улыбнулся, отчетливо понимая, что Флорентина никак не могла оставаться в магазине так поздно. Роза-Анна продолжала:

— Иногда она ночует у своей подружки, Маргариты Летьен. Может быть, она и сегодня к ней пошла. Иногда они ходят вместе в кино, ну, или там гуляют, если погода хорошая…

Она умолкла в полном замешательстве: Эманюэлю, разумеется, должно показаться странным, что мать понятия не имеет, где проводит вечер ее дочь. Тогда — чтобы переменить тему, а может быть, чтобы поблагодарить его за визит, показать ему, как она рада и как уважает семью Летурно, — она принялась расспрашивать молодого человека о каждом из его родственников. Но она все еще говорила очень сдержанно.

— Как поживает ваша сестрица Мари и ваша матушка? — сказала она. — Передайте им, пожалуйста, что я всегда помню о них.

— И они тоже вас не забывают, — поспешил ответить Эманюэль несколько рассеянным тоном, так как из всего, что ему говорила Роза-Анна, он обратил внимание только на одно: Флорентина сейчас, наверное, у своей подружки Маргариты.