Радика Джа - Исповедь гейши

Все десять месяцев, что прошли после нашего приезда, я не выходила из дому. Ни разу. Мой муж, которого перевели в отделение Икебукуро, куда ему приходилось час с четвертью ехать на поезде, уходил в половине седьмого утра и возвращался в десять вечера. Я заказывала молоко и продукты по телефону, а Рю каждый вечер приносил какие-нибудь куриные или рыбные полуфабрикаты. Тишина затягивала время пеленой, словно мягкий пушистый снег. Я сидела дома, как гигантский глубоководный моллюск, лишенный света, звуков и общения с себе подобными. Когда я кормила ребенка, меня посещали греховные мысли. Я воображала себя распростертой на матрасе в оранжевом шелковом кимоно. Во рту у меня кляп, а руки связаны атласными лентами. В дом заходят незнакомые мужчины, поднимаются в спальню, смотрят на меня и фотографируют. Я представляю себе, как буду выглядеть на этих фотографиях, и возбуждаюсь от мысли, что меня видят столько чужих мужчин. Эти причудливые видения не оставляли меня все время, пока насыщался мой сын. Потом я мастурбировала и сразу же засыпала.

Через полгода после рождения ребенка я обнаружила нечто интересное. Оказывается, я здорово похудела. Конечно, до модельной стройности было далеко, но все же я больше не была толстой. Живот перестал выдаваться вперед, и на его месте появились три складки, колыхавшиеся при ходьбе. Но под одеждой они были незаметны, и я не слишком огорчалась из-за них. Зато те части, что были на виду, стали значительно лучше — бедра и ноги приятно постройнели. Все платья стали мне велики. Первым это заметил Рю.

— Ты похудела после родов, — одобрительно заметил он. — Фигурка теперь что надо. Поезжай в Токио и купи себе что-нибудь новенькое. Пора привести себя в порядок.

Сейчас я сразу узнаю мамочек, родивших первого ребенка. У них какой-то поблекший вид, в то время как новенькие коляски «макларена» сверкают металлом. Но я-то знаю, что со временем они пооботрутся, а мамочки станут ярче и наряднее.

Не помню, что я надела, когда мы с Акирой-сан первый раз вышли на люди. Запомнила я только свою первую покупку, потому что эта вещь и сейчас со мной. Когда-нибудь я сдам ее в комиссионный магазин, потому что она и сейчас выглядит как новенькая. Это классическая коричневая сумка от Луи Виттона, в которой так удобно носить все, что нужно для малыша: памперсы, погремушки, кремы и бутылочки.

В тот день, когда я шла от метро к Харадзюку, толкая перед собой подержанную коляску с Акирой, мне бросилось в глаза, что на ручках колясок у всех молодых мам висят эти самые коричневые сумки, пестрящие инициалами LV. И почему я не замечала их раньше? Ответ очень прост. Тогда я не была мамочкой. Сейчас у меня с глаз словно убрали шоры, и я увидела совсем другой Токио — город молодых мам. И каких модных! Стуча немыслимо высокими каблуками, они везли своих младенцев в новеньких «макларенах», водрузив на свои изящные носики дизайнерские солнечные очки. У всех сильно накрашены ресницы, тени как минимум трех оттенков, на губах сверкающая помада, а личики сияют дорогой перламутровой пудрой от «Шисейдо». Длинные волосы уложены феном и ниспадают блестящими волнами. Стройные девичьи ножки чуть прикрыты соблазнительными шортиками или совсем коротенькими юбочками. Под шифоновыми полупрозрачными блузками с ручным кружевом угадываются твердые, налитые молоком грудки. На шейках никакой бижутерии, только золото или жемчуг, как и должно быть у приличных замужних женщин.

Когда я вышла из дома, стянув джинсы ремнем мужа, я была стройна и полна надежд. Но, увидев этих женщин, я вновь почувствовала себя уродкой. Мои волосы уже год не видели парикмахерской, все на мне висело, а о маникюре я и думать забыла.

Я пару раз прошлась по улице, выбирая магазин. В таком виде не во всякий магазин зайдешь, но кредитка мужа придавала мне смелости. Сунув руку в карман, я так вцепилась в нее, что рельефное имя мужа впечаталось мне в ладонь. В третий раз проходя мимо фирменного магазина Луи Виттона, я наконец решилась войти. Не помню точно, но, кажется, кожаная сумка с инициалами LV стоила около 200 000 иен. Тогда я впервые воспользовалась кредиткой мужа. Я еще не знала, как с ней обращаться, и боялась показать свою неопытность. Но продавщица оказалась очень милой. Она взяла у меня карточку и протянула чек.

— Распишитесь вот здесь, — сказала она, показывая, где надо поставить закорючку. Все оказалось очень просто. Потом она вручила мне покупку и чек. Я гордо удалилась из магазина, повесив сумку на ручку своей подержанной коляски. Когда я выходила, продавщицы хором произнесли «Аригато годзаимасита» — большое спасибо, и я почувствовала себя королевой. Когда подходила к станции метро, солнце уже садилось. Моя тень стала, как у девушки из комиксов — фигуристой и соблазнительной. Теперь я была своей в толпе этих роскошных мамаш с их длинными волосами и высоченными каблуками. Я ласково улыбнулась своему сынишке. Мужчины поглядывали на меня, и это вселяло уверенность.