Орхан Кемаль - Мошенник. Муртаза. Семьдесят вторая камера. Рассказы

— Нравится тебе мой бюстгальтер? Недавно купила.

Кудрет обнял ее, расцеловал и усадил рядом с собой в кресло.

Когда они поднялись, Нефисе, поправляя платье, сказала:

— Тобою заинтересовался председатель вилайетского комитета нашей партии.

— Послушай, — насупился Кудрет, — ты что-то слишком часто говоришь об этом председателе.

«Так он меня ревнует?» — обрадовалась Нефисе и снова обняла его:

— Ну, поцелуй же и ты меня!

Кудрет недовольно сказал:

— Неужели ты не понимаешь, что я тебя ревную?

Нефисе была в восторге. Впрочем, хорошо, что он не знает ее прошлого, а то отказался бы, чего доброго, от женитьбы. Но что ей было делать? Муж погиб, а она, молодая, жизнерадостная, нуждалась в мужской ласке! Она так любила мужа, что едва не обезумела после его гибели. Но со временем все забывается. А председатель комитета был с нею так мил… Да и что в этом особенного? Ну, отдалась ему… Но он — могила, никому не скажет. К тому же у него полно женщин!

— Я знаю, дорогой, что ты ревнуешь, за это и люблю тебя. Кстати, здесь был Идрис. Зачем он приходил?

Кудрет пристально и строго посмотрел на Нефисе, которую и не думал ревновать, и безразличным тоном ответил:

— Он навещает меня каждый день. А почему ты спрашиваешь о нем?

— Я собралась было с ним поговорить, но он убежал, сославшись на срочное дело… Дочь моего дядюшки по уши влюбилась в него. Заладила: поженимся да поженимся. Знаешь, что мне пришло в голову?

— Что?

— Давай их обручим, а сами купим себе два колечка и запросто, без свадьбы и всяких церемоний, наденем их друг другу. Кстати, состоялся суд?

— Какой суд?

— Ну, по поводу твоего развода с женой.

— Пока нет, но это не так уж важно. Не сомневаюсь, что на первом же слушании дела получу развод. Ведь я в тюрьме, против меня возбуждено серьезное обвинение…

— Чтоб она провалилась, твоя жена! — воскликнула Нефисе, снова страстно целуя его. — Да она ноготка твоего не стоит! Какая хоть она, скажи мне, ради бога?

— Я ведь описывал ее тебе… Одни мощи, очкастая и ко всему еще психопатка. Не бойся, бог на нашей стороне. Клянусь, что на первом же заседании суда…

— На первом? Когда же наступит этот счастливый день?

— Не волнуйся — не за горами.

— А вдруг она раздумает?

— Не раздумает. Она уже давно завела шашни.

— Шашни? Неужели у нее есть любовник?

— И не один!

— Имея такого мужа, как ты?!

— Мужчины ей не нужны.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Понимай как знаешь!

— Неужели она…

— Сказал ведь: понимай как знаешь!

Сообразив наконец, на что он намекал, Нефисе задумалась. Видно, и хафиз-ханым такая же. Через неделю-полторы после гибели мужа его родственники отвели Нефисе к этой святоше. Только сейчас Нефисе поняла, почему эта мужеподобная хафиз-ханым раздела ее донага и стала проделывать весьма сомнительные манипуляции…

— О чем ты думаешь?

— Да просто так.

— Вижу, что не просто…

Нефисе пришлось ответить, чтобы не вызывать лишних подозрений. Виновато улыбаясь, она сказала:

— Вспомнила хафиз-ханым, о которой я тебе рассказывала.

— Что же ты вспомнила?

— Что и она такая же.

— Лесбиянка?

— Да…

Кудрет поднял на нее строгий взгляд, словно догадываясь, о чем она может сейчас думать. А Нефисе, вдоволь нахохотавшись, вдруг заявила:

— Так я и знала!

— Что знала?

— Что ты так подумаешь…

— Это потому, что я тебя люблю.

— Ты просто прелесть! — воскликнула Нефисе, протягивая к нему руки. — Ну поцелуй же меня!

Кудрет поцеловал ее и бережно усадил в кресло… С такой же нежностью он относился поначалу и к своей жене. Избаловал ее ласками, признаниями в любви, а потом вдруг охладел к ней. Жена стала нервной, раздражительной. Ее постоянное ворчанье выводило его из себя, и со временем он почувствовал к ней отвращение. Своим безразличием Кудрет доводил ее до исступления, и в бессильном гневе она швыряла в него все, что попадалось под руку, а потом падала в обморок.

Кудрет прекрасно понимал: стоит ему проявить внимание, быть с женой поласковей, и жизнь у них наладится, но он уже не мог побороть себя. Тщетно пыталась женщина найти на стороне то, чего не находила в муже. Увы! Она не обладала красивой внешностью. И после многих неудач она всем сердцем привязалась к повитухе-ханым…

— Ты всегда будешь меня так любить? — спросила Нефисе.

— Сомневаешься?

— Нет, но…

— Что «но»?

— Боюсь. Как-то тревожно на душе.

— Чего же ты боишься?