Сергей Есин - Мемуары сорокалетнего

Но как точно Светлана ни рассчитала, как тщательно ни составила график, сидя по вечерам над атласом шоссейных дорог, все, казалось бы, предусмотрела, бензину припасла почти на всю дорогу, но…

Но перед самым Сочи остановил их вежливый лейтенант ГАИ. Аккуратно приложил к фуражечке руку, поздоровался, поздравил с прибытием, но поинтересовался, где они будут отдыхать. В Сочи? А нет желания — в Новолазаревской, в Лоо, в Сухуми? Нет? Только Сочи. Молодые люди желают пользоваться не только морем и солнцем, но и культурным изобилием, которым снабжает прекрасный город у моря Росконцерт? Прекрасно! А сколько времени они собираются пробыть у моря под пальмами? Двадцать четыре дня — весь отпуск. Вот и расчудесно! Главное — стабильность. Отдых — это в первую очередь море и солнце, а не угар дороги. А поэтому — ах, как мил, как белозуб и вежлив был лейтенант ГАИ! — а поэтому, не портя внешнего вида их прекрасного автомобиля, он с внутренней стороны переднего стекла налепит им маленький талончик, где стоит сегодняшнее число. За сутки молодые люди, которые выразили такое похвальное стремление к стабильности, должны устроиться, припарковать машину — и никаких передвижений все двадцать четыре дня. Воздух над всесоюзной здравницей должен пахнуть лишь свежим запахом моря и розами! Решение Сочинского горсовета. В противном случае у симпатичных молодых людей немедленно будут сняты номера. Лейтенант желает симпатичным молодым людям счастливого пути и хорошего отдыха. «Какой здесь отдых?» — Света, как пушистая пума, выскочила перед лейтенантом.

Но лейтенант, хотя он оценил и роскошный прогиб спины у пумы из Нечерноземья, и высоту ее бурно вздымающейся груди, оценил и деликатное предложение расплатиться в звонкой советской валюте за некоторое пособничество в проведении отпуска, тем более деликатное, что пятьдесят рублей одной хрустящей лакомой бумажкой Светлана уложила в свои водительские права и улыбалась при этом почти интимно, лейтенант даже согласился, что ребенку действительно надо бы, во имя целостности картины, именно из окошка «Жигулей» показать побережье и что, конечно, машина делает жизнь пряной и радостной, но Сочинский горисполком очень строг, и хотя пума так обворожительно пушиста, так элегантна, синеглаза и мила, он, лейтенант, к сожалению, ничем помочь не может и просит освободить дорогу, потому что точно такую же беседу ему сейчас придется вести с пассажирами следующей машины.

…Если что сразу не заладится, то и потом пойдет комом. Весь вечер они мотались по Сочи, но то, что казалось им легким у себя в городе, здесь оказалось невыполнимым. Везде не было мест, и везде тем не менее жили люди. В «Жемчужине» — немцы из ФРГ и шведы, в «Приморской»— артисты цирка и какие-то эстрадники, в «Москве»— участники конгресса дендрологов. И каждый раз Светлана или Лешечка долго стояли, маясь, у окошечка администратора, просили войти в их положение, были готовы подождать, намекали на свою исключительную благодарность. Но что-то не срабатывало.

Каждый раз после стояния у барьера, после всех угодливых, подобострастных улыбок они понимали, что надежды, хотя бы на сегодня — никакой. И они ехали в следующую гостиницу. Им попадались разные администраторы: добрые русские женщины, надменные прямоспинные молодайки, армяне с миндалевидными глазами, равнодушные набриолиненные молодцы в джинсовых рубашках. И все говорили: «Мест нет», «Возможно, завтра», «Забронировано», «В ближайшую неделю не предвидится». А вокруг все время входили и выходили какие-то люди. Вестибюли гостиниц ни на минуту не оставались пустыми. Кто-то выезжал, кто-то входил с чемоданами, назывались фамилии, искались листочки с бронями, и вновь приезжие немедленно поднимались на этажи. Ведь живут же как-то люди, устраиваются!

По бульварам и проспектам, по которым медленно проезжали запыленные «Жигули» Лешечки, плотной массой двигалась толпа веселых и несуетливых людей. Горели лампочки. У гостиницы «Москва» работал музыкальный фонтан, а на открытой веранде второго этажа ели мороженое. А они со своими «Жигулями», со своими аккредитивами, с двумя чемоданами тряпок, с желанием провести отпуск «как люди» оказались никому не нужными на этом празднике жизни.

Около двенадцати ночи Лешечке со Светланой повезло. На круглосуточно работающей бирже они сняли однокомнатную квартиру. Квартира была далеко от центра, но зато, как сказала хозяйка, ночью там прохладно, потому что близко горы и лес. Было еще неудобство: квартира сдавалась сразу на четыре недели. «Ну, ничего, — думал Лешечка, — если что-нибудь подыщем получше, съедем, и все».