Алексей Оутерицкий - Немцы в городе

– Штук пятнадцать – двадцать!

Все происходило в каком-то невероятно убыстренном темпе или мне так казалось, но в моих глазах натурально мельтешило, а в голове бил пневматический молот, который я видел в кузнице. Работяги суетились словно муравьи, а я никак не мог понять, что все это мне напоминает, пока до меня не дошло – подобное я видел в фильмах про оборону средневековых крепостей. Создавалось впечатление, что происходящее никому не в диковинку, что каждый четко знает свой маневр.

Погрузчик задним ходом с ревом унесся восвояси. Мне показалось, у него что-то случилось с колесами, потому что он здорово вилял, словно за рулем сидел пьяный. Сварщики разложили на искореженном входе баллоны с ацетиленом и кислородом и, судя по решительному виду, с которым они соединяли шланги, оборудование готовилось ими к подрыву. Остальные натащили в зал всякой железной всячины в виде инструментов и тяжеленных, грозного вида штуковин, и я понял, что цех готовится к нешуточному бою. Каждый занял определенное место, словно все заранее договорились, кому какой участок защищать, и на какое-то время наступило относительное затишье, если не считать коротких деловых реплик. У работяг были суровые сосредоточенные лица, какие обычно бывают на плакатах у нарисованных строителей коммунизма.

– Бегут! – внезапно заорал волосатый парень с длинным шнобелем, занявший место наблюдателя у окна в наждачной комнате. – Сейчас начнется!

– Опять ворон ловишь… – прошипел Викентьич, не глядя на меня. Присев, он тревожно вглядывался в образовавшийся в воротах пролом. – Тащи заточенные прутки и будь готов кидать их, когда начнется.

– В кого кидать… – сглотнув, спросил я, тоже присел и увидел, что со стороны склада готовой продукции в нашу сторону бежит толпа из человек примерно двадцати, каждый из которых держал какое-нибудь оружие. Точнее, в прямом смысле слова оружием это не являлось. Это были палки, стальные арматурины и прочие, обычные для производств штуковины, но было ясно, что использовать их будут не совсем по назначению. В руках некоторых блестели ножи, а плотный мужик с небольшой аккуратной бородкой, бежавший в числе первых, пристроил на крепком плече самое настоящее копье, состоящее из увесистого древка и примотанного к нему изолентой длинного остроконечного тесака. Мне показалось, что копье сделано из древка для флага, какие обычно носят на первомайских демонстрациях. Большинство бегущих прикрывались самодельными щитами из фанеры или стальных листов.

– Раскрой глаза, – сказал Викентьич напряженно. – Вон в тех уродов кидать, среди которых мог бы сейчас быть и ты, если бы Аркадьич из отдела кадров…

Договорить он не успел. В пролом нырнул тот самый мужик с копьем, кто-то из слесарей тут же с неприятным хрустом раскроил ему голову тяжелой металлической болванкой, и бедолага упал, не успев и пикнуть, разбрызгивая по бетону пола какую-то серую массу. А через десяток секунд до меня дошло, что это мозги. И это не вызвало у меня особенных эмоций, кроме радости маленькой победы над врагом и ярости, оттого что какие-то уроды нагло посягнули на наш цех.

Атака тут же захлебнулась, потому что дураков лезть в пролом больше не нашлось. Разгоряченная толпа затормозила на входе. Послышались злобные выкрики. Работяги со склада крыли кого-то матом, и я понял, что ругают они водителя погрузчика, который медлит с оказанием им поддержки тяжелой бронированной техникой.

– Нашел время колесами заниматься! – зло проорал чей-то хриплый голос, и такой же злой голос ответил:

– А что, если шина лопнула! Как он тебе без шины!

Тут же, словно в ответ на их перепалку, вдалеке послышался уже знакомый мне рев. И с такой же знакомой стремительностью этот рев стал нарастать, приближаясь к нашему цеху, а наблюдатель возле окна знакомо проорал:

– Сейчас начнется!

Едва он выкрикнул это, тяжеленная разогнавшаяся масса долбанула в ворота так, что они с оглушительным треском вылетели с косяком напрочь, придавив пару не успевших отскочить работяг, а автопогрузчик, выломав и обрушив часть стены, смел приготовленные для подрыва баллоны и размазал о стену еще двух подвернувшихся мужиков. В следующий миг механический таран проскочил мимо меня и едва успевшего отпрянуть Викентьича, опрокинул сверлильный станок, ударился вилами в стену токарного зала, подпрыгнул и опять заглох. Теперь, судя по всему, уже окончательно.

Все пространство в очередной раз заполнилось бетонной пылью.