Гийом Мюссо - Сентрал-парк

— Но почему вам взбрело в голову назваться джазистом?

— Не знаю. Это произошло совершенно спонтанно. Я всегда любил джаз, и мой самый близкий друг Кенни в самом деле саксофонист.

— И что вы теперь предлагаете?

— Для начала предлагаю зайти в лабораторию, где исследуют кровь. Это в Верхнем Ист-Сайде, мы отдадим туда на анализ лоскут с кровавыми пятнами, оставшийся от вашей блузки. ФБР часто работает именно с этой лабораторией. Стоимость анализа бешеная, но у них отличные препараты и классные работники. Через два часа получим полный генетический анализ.

— Хорошая мысль. А дальше?

— Дальше возвращаемся на машине в Бостон, настраиваем наши скрипки в унисон и отправляемся в ФБР, рассказываем все, что знаем, и просим, чтобы меня не отстраняли от расследования.

Алиса посмотрела на Гэбриэла и отметила про себя, что с тех пор, как он открыл свое истинное лицо, он изменился. Дурашливый джазист уступил место серьезному и основательному следователю. Взгляд посуровел, черты стали жестче, на лицо легла печать обеспокоенности. Алиса словно бы знакомилась с совсем другим человеком.

— Хорошо, я поеду с вами, — согласилась она. — Но с одним условием: в Бостоне я тоже приму участие в расследовании.

— Но вы понимаете, что это от меня не зависит?

— А вы понимаете, что сейчас мы с вами одна команда? Вы снабжаете информацией меня, я вас. Но если мы не команда, то дороги наши расходятся — и прощай лоскут от моей кофточки. Да или нет, решать вам.

Гэбриэл вытащил сигарету из пачки, которая нашлась в «Хонде». Закурил, сделал несколько затяжек. Он явно нервничал и хотел подумать несколько минут.

Алиса искоса наблюдала за ним. Теперь она признала его своим. Следователь-маньяк, готовый на все, лишь бы самому вести расследование. Полицейский, который проводит большую часть ночи, размышляя о мотивировке преступника.

Страж закона, для которого арест убийцы — священнодействие.

Гэбриэл достал ключи от «Шелби» и положил на стол.

— Хорошо, я согласен, поехали, — кивнул он и с силой раздавил недокуренную сигарету в пепельнице.

Кубик Рубика двадцати метров высотой возвышался над Пятой авеню.

Соседствуя со зданиями госпиталя Маунт-Синай и музеем Нью-Йорка, лаборатория по исследованию крови занимала последний этаж суперсовременной постройки с фасадом из разноцветных стеклянных квадратов, напоминающей знаменитую трехмерную геометрическую головоломку.

Алисе и Гэбриэлу понадобилось не меньше четверти часа, чтобы добраться до границы Верхнего Ист-Сайда и Испанского Гарлема. По счастью, они приехали в обеденный час, поэтому мест для парковки оказалось немало. Они пристроили «Шелби» на одной из улиц, выходящих к нескончаемой ограде больницы и студгородка медицинской школы.

— Подождете меня в машине, о’кей?

— Смеетесь, что ли? И речи быть не может! Я иду с вами, — вспыхнула Алиса.

— Ладно, — вздохнул Гэбриэл. — Но говорить буду я. Я веду это следствие, вам ясно?

— Ясно, шеф, — насмешливо отозвалась Алиса и открыла дверцу.

Гэбриэл тоже вышел из машины.

— Но мы не теряем ни минуты, это понятно? — бросил он, узнав, который час, глянув на счетчик времени на стоянке.

Алиса молча кивнула и последовала за ним в холл и дальше — в кабину лифта. В это время дня на этаже, где располагалась лаборатория, почти не было пациентов. Сидя в окошечке регистратуры, сестра доедала из пластиковой коробочки салат из свежих овощей.

Гэбриэл назвал себя и сказал, что хочет видеть Элиан Пелетье, заместителя заведующего лабораторией.

— Она француженка? — удивилась Алиса, сразу подметив на звучании имени и фамилии.

— Нет, канадка, она из Квебека. И предупреждаю, с весьма характерными особенностями, — предупредил Гэбриэл, нахмурив брови.

— С какими же?

— Пусть это будет для вас сюрпризом.

В следующую же секунду Элиан Пелетье появилась в конце коридора.

— Габи, мальчик мой, ты приехал представить мне свою невесту?! — радостно закричала она.

Маленькая, коренастая, с коротко подстриженными седыми волосами и в квадратных очках, Элиан спешила к ним. Она была в белом халате, накинутом на широкое черное платье, и ее гладкое розовое личико походило на кукольное.

— До чего же я рада, что ты наконец сядешь на якорь, — поддела она Гэбриэла, хлопая по плечу.

Но Гэбриэл не стал поддерживать шутливый разговор.