Хаим Граде - Цемах Атлас (ешива). Том первый

Реб Авром-Шая тоже остановился и долго смотрел на песчаный шлях, словно искал в песке ответ. Его не беспокоил почет, но он знал свое место среди литовских мудрецов Торы и еще не встречал сына Торы, который разговаривал бы с ним так неуважительно, как этот директор ешивы реб Цемах Атлас. Он вообще выглядит тяжелым человеком, который умеет и любит ссориться. Так если он на самом деле такой сумасшедший, фанатичный мусарник, не ценящий изучения Торы, то реб Менахем-Мендл не должен уезжать. Без него местная начальная ешива развалится или будет выпускать еретиков. С другой стороны, впечатление относительно директора ешивы может оказаться ложным, сложившимся под влиянием услышанного злоязычия. В общем, надо подождать, пока новый главный раввин города не нанесет ему обещанного визита на смолокурню и не расскажет, как обещал, больше и подробнее об этом реб Цемахе Атласе.

— Нелегко посоветовать семейному человеку, чтобы он оставил своих домашних. Но нелегко и посоветовать сыну Торы, чтобы он оставил место изучения Торы. Я об этом еще подумаю, — ответил реб Авром-Шая после долгого молчания, в течение которого он ковырял своей палкой песок. — Пришлите ко мне в четверг вашего ученика Хайкла-виленчанина. Вам самому незачем утруждать себя новым визитом ко мне, а ученику ничего не надо рассказывать. Я отвечу ему так, что он не узнает, о чем идет речь, а вы поймете мой ответ.

И он пошел прочь по узкой зеленой лесной тропинке между высокими соснами.

Реб Мордхе-Арон Шапиро провел на даче у Махазе-Аврома много времени. Он пил чай, произносил всякие словечки и талмудические высказывания, демонстрирующие его ученость, рассказывал о своих молодых годах, проведенных в Воложине [213] Имеется в виду знаменитая воложинская ешива, действовавшая с 1803 по 1939 год в городе Воложин (ныне в Минской области Белоруссии). Стала прототипом всех литовских ешив. Именовалась также матерью ешив. , и разъяснял хозяину, почему ему стоило сменить Шишлевичи на Валкеники. Только перед самым своим уходом он заговорил о том, что слыхал от сына и зятя о реб Цемахе Атласе: с невестой из набожного дома тот разорвал помолвку и женился на девушке из светской семьи. Товарищи приехали к нему, чтобы убедить вернуться на путь истинный, а он ответил, что придерживается только заповедей между человеком и ближним его [214] Заповеди подразделяются на две группы: «Между человеком и Всевышним» (соблюдение субботы, пищевые запреты и т. д.) и «Между человеком и ближним его» (почтение к родителям, посещение больных и т. п.). , однако добрым можно быть и на основании доводов разума, для этого не нужна Тора. Короче говоря, в Нареве, где он учился, про реб Цемаха Атласа рассказывают, что он никогда не был особенно тщателен в соблюдении заповедей и всегда вел со своими учениками разговоры о том, что надо быть добрым, а не о том, что надо молиться с тщанием и упорно изучать Тору. Короче говоря, в Нареве говорят про него, что ему просто-напросто не хватает веры в Бога Израилева. И там не верят в его покаянное возвращение к вере. Ай, но реб Цемах Атлас ведь все-таки оставил богатый дом и стал директором ешивы в маленьком местечке? На это в Нареве отвечают: ничего удивительного! Он так долго занимался изучением мусара, что больше просто не способен наслаждаться радостями этого мира.

Реб Мордхе-Арон Шапиро всеми пальцами копался в своей сивой бороде, пытаясь обнаружить в ней подходящее к случаю высказывание талмудических мудрецов, достойное того, чтобы наилучшим образом завершить этот визит. Однако сколько реб Мордхе-Арон ни дергал себя за бороду, он так и не смог извлечь из нее никаких слов Торы, и сколько бы раз он ни повторял «короче говоря», он не мог сократить своих пространных речей о директоре ешивы.

— Мои сын и зять знают его много лет. Они накануне моего переезда сюда, в Валкеники, сказали мне: «Будьте очень осторожны!» Они просили, чтобы я держался от него подальше, потому что, с одной стороны, он способен на самопожертвование, но, с другой стороны, он очень жесткий человек и может стать кровным врагом. Я боюсь, как бы он не начал меня преследовать, особенно учитывая, что он в Валкениках уже старожил, а я сюда только приехал. По этой же причине я считал, что должен вам про него рассказать, чтобы вы поняли, почему я не хочу лезть в дела местной начальной ешивы, а также, чтобы вы знали, как с ним обходиться. Я надеюсь, что вы будете держать в секрете все, что я тут говорил, потому что для меня это очень важно.