политбеседе, даже если мое отсутствие неблагоприятно отразится на выполнении
сельскохозяйственных работ.
Темой беседы была знаменитая речь В.И. Ленина на III Всероссийском съезде
комсомола.
— Я уже не первый раз беседую с вами на эту тему, — начал Антон Семенович, - но
среди нас есть новые работники, и мне кажется необходимым еще раз остановиться на этом
замечательном творческом документе марксизма, излагающем основные теоретические
вопросы воспитания молодежи в духе коммунизма.
Он с увлечением излагал содержание ленинской речи и обратил наше особое
внимание на два утверждения Владимира Ильича:
«Надо, чтобы все дело воспитания, образования и учения современной молодежи
было воспитанием в ней коммунистической морали».
«...на место старой учебы, старой зубрежки, старой муштры мы должны поставить
уменье взять себе всю сумму человеческих знаний, и взять так, чтобы коммунизм не был бы
у вас чем-то таким, что заучено, а был бы тем, что вами самими продумано...»
Я понял тогда, что в этом именно и заключались основные принципы той
педагогической системы, которую неустанно разрабатывал Макаренко, принципы всей его
повседневной педагогической деятельности. Он хотел, чтобы и наши действия зиждились на
этих же основах.
Потом разговор, естественно, перешел на тему сегодняшней беседы, и Антон
Семенович высказал мысль о том, что, устраняя былую бессмысленную муштру в
воспитательной работе, мы должны сохранить некоторые внешние формы старой
дисциплины, наполнив их принципиально новым содержанием.
— Добиться этого нелегко,— говорил он,— но нужно. Без строгой дисциплины не
обойтись.
Так как объём сельскохозяйственных работ во второй колонии непрерывно
увеличивался, приходилось ежедневно перебрасывать в Ковалевку значительную часть
колонистов из Трибов. Это было хлопотно, сопряжено с излишней потерей времени и сил, а
кроме того по дороге ребят невольно вводили в искушение хуторские сады, огороды и бахчи.
Очень скоро посыпались жалобы. Владельцы «соблазнов» начали устраивать засады в часы
движения отрядов. Колонисты восприняли это как открытие военных действий против них, и
«война» началась. Пришлось Антону Семеновичу энергично вмешаться в этот конфликт, и
любители чужих арбузов, яблок и прочих даров земли на некоторое время были лишены
права работать во второй колонии, а вместе с тем и удовольствия выкупаться в реке Коломак,
через которую дважды переправлялись колонисты по пути в Ковалевку и обратно.
«Война» с хуторянами ускорила давно намеченное Антоном Семеновичем
объединение обеих колоний в единый, целостный коллектив. Без этого невозможно было
добиться правильной организации всей воспитательной работы. В августе — сентябре 1924
года хозяйство в Трибах было ликвидировано, и весь коллектив воспитанников и
воспитателей собрался в Ковалевке.
...Там расцвело хозяйство колонии. Расцвела и наша усадьба — и не только в
переносном, но и в буквальном смысле этого слова.
– 7 –
Выращивая тепличную рассаду капусты и помидоров, я оставил часть парников под
рассаду цветочную. Позднее она была высажена на клумбах перед основным корпусом
колонии. Ребята с любовью ухаживали за цветами, и, несмотря на недостаток рабочих рук в
разгар полевых работ, совет командиров, с полного одобрения Антона Семеновича, всегда
выделял необходимое число колонистов для работы на клумбах. Но и помимо этого всегда
находилось немало желающих поработать в свободное время на наших цветниках. Только
немногие из ребят относились к ним безразлично или с пренебрежением. К числу последних
принадлежал и колонист Галатенко, тот огромный детина, о котором я уже вспоминал.
Довольно долго он выполнял обязанности водовоза, но потом был «разжалован» за грубость
и по наряду совета командиров назначен на работу в оранжерею. Это назначение имело
воспитательный смысл: Галатенко попадал в дружный коллектив наших цветоводов, занятых
«тонким» делом...
Однажды, зайдя в оранжерею, Антон Семенович поразился, увидев, с каким
напряжением и тщательностью Галатенко пикирует при помощи маленькой расщепленной
палочки бегонию, стебельки которой не толще конского волоска. Отведя меня в сторону,
Антон Семенович признался, что все время ждал моего заявления с просьбой забрать
Галатенко из оранжереи ввиду полной его неспособности к столь деликатной профессии. Я
Читать дальше