Александр Рекемчук - Избранные произведения в двух томах. Том 2

Руководители делегаций после этого совещания вышли с загадочными лицами.

Районный комитет партии было предложено избрать в количестве сорока трех человек.

Поднялись красные мандаты — единогласно.

Затем слово предоставили директору Усть-Лыжской средней школы: у него был приятный тембр голоса, все слова он произносил отчетливо, не перевирал и не путал фамилий — поэтому его всегда выпускали на трибуну, когда нужно было зачитать какой-нибудь список или проект резолюции.

— …в следующем составе, — объявил он. — Алексеев Федор Федорович, Афанасьев Леонид Иванович, Баюнин Петр Игнатьевич…

Никогда не бывает такой тишины в любом зале, никогда не бывает такого напряженного внимания, никогда так не замирают и не екают сердца, как в эти вот минуты.

— …Лобанов Сергей Андреевич, Лызлов Иван Кузьмич, Лызлова Лидия Григорьевна, Малыгин Трофим Петрович…

Тишину прервали одобрительные и веселые аплодисменты.

И еще раз загремел рукоплесканиями зал, когда чтец на трибуне назвал:

— Терентьев Егор Алексеевич.

Только на этот раз аплодировали так горячо и долго, что директору школы пришлось прервать чтение, а председательствующему прибегнуть к звонку. Но аплодисменты не умолкали. Егор Алексеевич Терентьев сидел за столом президиума, смущенно понурив голову, а Геннадий Павлович Вокуев с улыбкой поглядывал на него и тоже вместе со всеми хлопал.

— …Уваров Петр Петрович, Филиппов Родион Михайлович, Федоров Василий Евгеньевич…

И тут, когда алфавит неумолимо придвинулся к своему конечному пределу, в зале снова затаили дыхание.

— …Цыплакова Мария Кондратьевна, Чернов Алексей Борисович, Шарапов Игорь Денисович, Шешуков Лев Прокофьевич, Ярыгин Альберт Лукич.

Вот уж теперь было совершенно непонятно, почему вдруг раздались аплодисменты. Никто из этих последних названных лиц не пользовался в Усть-Лыжском районе такой известностью и славой.

Может быть, люди, сидевшие в зале, просто решили выразить свое одобрение директору школы за то, что он так красиво и внятно, ни разу не споткнувшись, дочитал до конца весь список.

— Товарищи, — сказал председательствующий, — есть предложение принять этот список за основу. Голосую. Кто за?

Взметнулись красные мандаты.

— Кто против?.. Кто воздержался?

Таковых не обнаружилось.

Есть ли еще какие-нибудь дополнения к предложенному списку?

— Есть!

По проходу, не дожидаясь приглашения, бежал неугомонный директор совхоза Трофим Малыгин.

— У меня есть предложение, — сказал он, уже второй раз за нынешнюю конференцию появившись на трибуне. — Я предлагаю включить в список для голосования кандидатуру Василия Михайловича Шишкина…

Недоуменный ропот пронесся по рядам. Как то есть? Именно он, Трофим Малыгин, еще вчера разделывал тут под орех второго секретаря райкома, и уж так его разделал, что, судя по зачитанному только что списку, пришел конец карьере Васи Шишкина — и вдруг…

Замешательство царило и в президиуме конференции. Председательствующий смотрел на Егора Алексеевича Терентьева, а Егор Алексеевич — на Геннадия Павловича Вокуева.

А Василий Михайлович Шишкин смотрел в сторону, противоположную трибуне, и покручивал в пальцах карандаш…

Вокуев поднялся с места.

— Товарищи, — сказал он несколько глуховатым голосом. — Я не вижу необходимости вносить в список предложенную кандидатуру. Дело в том, что областной комитет партии намерен использовать товарища Шишкина на другой работе, за пределами Усть-Лыжского района…

Разъяснение было исчерпывающим.

И конечно же Трофиму Петровичу Малыгину, получившему такое разъяснение, следовало бы тотчас взять свое предложение обратно и топать туда, где сидел.

Однако Трофим Малыгин не спешил покидать трибуну.

— Спасибо, товарищ Вокуев, — сказал он. — Все понятно. Но я возьму на себя такую смелость повторить свое предложение. Если делегаты конференции меня поддержат, пусть в бюллетень для голосования включат и товарища Шишкина… — Затем он кашлянул в кулак, дернул шеей, приосанился и закончил: — А мы тогда покажем, как в нашем Усть-Лыжском районе катают на вороных!

Они достигли проектной глубины в начале сентября.

Иван позвонил в базовый город, доложил об этом. Оттуда пришла телеграмма: испытание скважины назначалось на четырнадцатое.

Раньше других прибыл каротажный отряд. Хотя он и добирался водой, по Печоре, таща на буксире баржу со всем своим громоздким и взрывоопасным имуществом: автофургон, где совмещались подъемное устройство и лаборатория, катушки бронированного кабеля, перфораторы, а также святая святых — ящик простреливающих зарядов. Была даже, согласно инструкции, походная аптечка с бинтами и лекарствами — на тот случай, если кого-нибудь ненароком прихлопнет. Как на войну ехали.