Нина Артюхова - Избранные произведения в двух томах - том I

В тридцатых годах Чкалов и Громов с экипажами впервые перелетели из Москвы через Северный полюс в Америку без посадки. Помню, как мы (а мне был 8 лет) восхищались героями-летчиками. Сколько же об этих перелетах было написано статей, рассказов, стихов! Но ничто не могло сравниться с четырьмя строчками, сочиненными детской писательницей Ниной Артюховой. Мы повторяли их нараспев, как считалку:

Казалось бы, вот то, чего ждали тогда от детской поэзии, — прославление строя, создавшего героев. Теперь бы что-нибудь такое же классически чеканное и звонкое про товарища Сталина, про рубиновые звезды над Кремлем, недавно сменившие прежних двуглавых орлов… Но ничего равного стихотворению про Сан-Франциско не получилось. А эти четыре строки пережили уже несколько эпох. Бывало, зайдет речь о создании антологии лучших советских стихов для детей, и тут же кто-нибудь спросит: «А „Сан-Франциско“ Нины Артюховой там будет?»

Перелеты через Северный полюс давно стали обычными пассажирскими рейсами, а стишок все так же радует. В чем же дело? А дело в том, что в нем высокое торжествует над низким, добро над злом, мир над враждой, любовь к человечеству над классовой ненавистью и железным занавесом. Оказывается, полюбив его, мы обрадовались еще и победе искусства!

Нина Михайловна Артюхова родилась в 1901 году в семье известного книгоиздателя М. В. Сабашникова, московского купца. Она окончила Московский университет, стала химиком, увлекалась астрономией, вышла замуж за агронома М. Артюхова, с которым познакомилась еще до революции, а в двадцатых годах написала первые рассказы и стала писательницей. Всю жизнь она провела среди детей и внуков, своих и чужих. Не стань она детской писательницей, детство все равно бы осталось одной из главных ее тем.

Детская литература даже в условиях жесткого идеологического контроля долгое время была более свободной, чем «взрослая». Она дала не только приют «взрослым» Пришвину, Зощенко, Катаеву, А. Толстому, Каверину, но и сделала своими классиками, скажем, лирика, юмориста, переводчика английской народной и классической поэзии С. Маршака или литературного критика, культуролога, чьи прогнозы, данные в начале века, полностью оправдались, и исследователя детской психики Корнея Чуковского. Да и многое из классики всех веков ушло к детям.

Впрочем, Нина Артюхова при всех обстоятельствах писала бы такие книги, какие, говоря словами Пушкина, мать позволит дочери читать. Лев Толстой в черновиках к своим статьям об искусстве объявил три чувства, господствующие во «взрослой» литературе, неинтересными: 1) гордость с ее самолюбованием, 2) похоть, 3) горечь жизни. Писатель, которому скучно выражать эти чувства, в конце концов попадет к детям, оставаясь интересным и для взрослых.

Нина Артюхова выросла в семье, все благосостояние, самоуважение и духовная жизнь которой зависели от издания книг для народа. Они должны были просветить ум и дойти до сердца каждого, от профессора до плотника, от гимназиста до деревенского грамотея-пастуха. Издателям братьям Сабашниковым был важен живой отклик на издаваемые ими книги. Его ждала и вся их семья. Вот, наверное, почему Нине Артюховой всю ее долгую жизнь (она умерла в 1990 году) были так важны встречи с читателями, их письма. Писательница Е. Таратута, до войны работавшая в «Мурзилке», рассказывала, как Нина Михайловна приходила в редакцию за читательскими письмами, как радовалась, что дети ей откликнулись.

Все, что она написала, как бы рассчитано на немедленный живой отклик. Может, потому она иногда сочиняла загадки. Ведь любой, прочитав загадку, захочет выкрикнуть ответ и загадать эту загадку кому-нибудь еще. Загадка все привычное для нас делает таинственным, даже паутину в углу:

Все на свете загадочно, хотя бы потому, что про все можно сочинить загадку. Но не только поэтому. Тайны все время возникают перед большими и маленькими героями Артюховой. В рассказе «Бабушка и внук» малыш Володя замечает на картошке будущие ростки. Они, оказывается, потянутся к солнцу, корешки — в землю. «Бабушка, а куда люди тянутся?» — «А люди тянутся друг к другу», — объясняет бабушка. «Человек, — сказано в повести о войне и послевоенных бедах „Белая коза Альба“, — устроен так, что он должен кого-нибудь любить». А не ответ ли это на одну из главнейших загадок бытия?