Иван Катаев - Ледяная Эллада

Про одну здешнюю хлопотливую комсомолку было сказано в разговоре:

— У нее, как у средневековых католичек, уже стигматы появились на ладонях: П. С. Только бы выполнить все задания…

Как-то на бюро горкома Семячкин крикнул одному плохо отчитавшемуся партийцу:

— Ты же самый спокойный человек во всей хибиногорской организации!

И это прозвучало убийственно.

Чем же здесь люди живы?

Каковы их страсти, заботы, мечты?

Партийно-техническая конференция Обогатительной фабрики. Это вроде приборки загроможденной, засоренной в работе комнаты. Обдумывается то, над чем недосуг было подумать в спешке. То, что стесняло движения, прилипало к локтям, больно жало ногу. Все анализируется, сопоставляется. Просматривают на свет, как монтажер киноленту, весь производственный процесс.

Вот — на выборку — несколько волнующих проблем.

Как устранить в бункерах смерзание руды, поступающей туда после дробления?

Руду постоянно приходится шуровать и держать на этом четверых рабочих; полгода назад один из них погиб, похороненный в бункере обвалом. Как механизировать это бесконечное шевеление тысячетонных груд?

Предложения. Пропустить через бункер непрерывную вращающуюся на барабане цепь. Подложить цепь, которая при натяжении прорезала бы весь слой снизу доверху.

Оппоненты возражают. Ну, что ж, цепь будет себе спокойно вращаться, в другом случае прорезать, а все, что по сторонам, останется нетронутым. Выход в том, чтобы утеплить бункер.

Но следующий оратор валит под корень идею утепления. Страшно не смерзание руды, а слеживание ее от влажности. Влажность — от снега, который прибывает вместе с рудой из забоев. Утепление только увеличит влажность. Выход? Выход в том, чтобы отделять в самом начале процесса рудную мелочь, которая слеживается скорее всего. Ее нужно отсеивать грохотами.

Как одновременно обслуживать апатитовым концентратом внутренний и иностранный рынки?

При флотации руды с торфяной смолой концентрат получается желтоватого цвета. Это никак не отражается на качестве продукта, и наши суперфосфатные заводы не возражают. Но иностранные контрагенты требуют также «красоты» продукта — полной белизны. Как быть?

Готовить отдельно для тех и других? Но это означает — раздвоить производство, заводить второе складское помещение или делить склад пополам. Сложно и дорого.

Отпускать белый концентрат и своим заводам. Но это, не улучшив качества, уменьшит количество продукта.

Как сократить потери?

От четырех до пяти процентов концентрата уходит в воздух в виде пыли. За прошлый год это составило — ни мало, ни много — десять тысяч тонн. Десять тысяч тонн пущено в городской воздух! И это самый тонкий, самый ценный продукт. К тому же санитария: нижний парк, прилегающий к фабрике, летом весь в белых тучах; трава, деревья белеют…

Ввести пылеуловители.

Много концентратов уходит вместе с «хвостами» в реку Белую — иногда столько, что Белая, оправдывая свое название, течет молочной рекой. Фабрика с этим борется, регулярно берет воду из речки, делает анализы на содержание фосфорного ангидрида и принимает нужные меры на флотационных машинах.

Заведующий техническим контролем треста проходится на счет этих фабричных проб:

— Ходит баба на речку Белую, зачерпнет в ведерко, где вздумается, потом проанализируют па Р 2О 5, и технический директор по этим данным изволит судить о потерях…

Техдиректор с места смущенно:

— Не баба, а девочка ходит…

Завконтролем язвительно:

— Может быть, это для вас важно, что девочка. Для меня безразлично…

Ошибки, ссоры, сарказм, веселье, горечь — не в семейном, не в квартирном, а в деловом, производственном. Посмотреть только, как идет выступать Стрельцын, молодой инженер по исследовательским работам — вечная техническая оппозиция и наскок. Он всходит на трибуну, черный, горячий, взвихренный, в больших очках, и с полминуты молчит, ехидно улыбаясь. Он предвкушает удовольствие, с каким покроет тезисы докладчика.

И кроет.

На конференции я видел одного местного работника — женщину. Сегодня утром она погорела — в том самом доме на главной улице. Потеряла комнату, погибли все вещи. Она тревожно переживала весь ход конференции, смеялась, аплодировала, заговорщицки перешептывалась с соседями, посылала записочки.

Я спросил ее:

— У вас, говорят, несчастье?

— Да, — кивнула она рассеянно. — Так жалко! Все книги пропали.