Владимир Исаков - Дом на берегу

…Стащив зверей в одно место, Степанов только теперь осмотрел место боя, погладил своих собак и рассмеялся. Счастливо закончилась для него эта неожиданная встреча с волками.

Он снял шапку, вытер пот и долго рассматривал старого волка. Это был мощный зверь с седой шерстью, выбитыми клыками и шрамами на голове. Когда волков на тракторе привезли в Жданское, егерь смерил его и удивился. Длина матерого от хвоста до конца носа оказалась около двух метров. Это был настоящий вожак, не имевший себе равных.

На третий день Степанов нашел в лесу и последнего волка, погибшего от его выстрела. Всего было убито четыре зверя — один матерый и три молодые волчицы.

В болоте за деревней Жуково теперь больше не слышно волчьей стаи.

Зимой, в субботнее утро, когда кругом темно и все еще спят, надо встать пораньше и начать собираться. Надеть брезентовую робу, намотать портянки, обуть валенки, неторопливо напиться чаю и, выглянув в окно, убедиться, что все идет своим чередом. За окном, в темноте, сквозь снег и метель по осташковским улицам в этот час начинается смутное движение. Идут охотники в легких ватниках, с ружьями, с тощими рюкзаками, с гончими на поводке. Рыбаки в заплатанных полушубках, в подшитых валенках, с фанерными туесками и волочащимися на веревке пешнями. Все настоящие мужчины в этот день уходят из дому — в лес, на озеро.

Осенью, с открытия охоты, нет ничего лучше, как ходить одному. По озерам за утками. Потом по полям за зайцами. Было бы только ружье да была бы собака. Один — хочешь бегай за зайцем, хочешь сиди на кочке и считай облака. Но вот приходит зима, приходит пора охоты на зверя, и охотники начинают собираться вместе. На лося. На кабана. Теперь пора в самую крепь, в болото.

Как по-вашему, что нужно для хорошей, душевной охоты? Для такой охоты нужны хорошие люди. Важно, конечно, какой ты стрелок, какой ты ходок, знаешь ли лес, зверей, не заблудишься ли в трех соснах. Но это не главное. Главное, что ты за человек.

В лесу это очень хорошо видно. Перед ним все мы равны. Тут перестают действовать наши городские понятия и вступают в силу свои, лесные. Тут мир становится яснее и проще. Тут каждый человек прост: с первого слова, как брату, говорит тебе «ты», называет тебя по имени, и ты с радостью отвечаешь ему тем же. В этом состоит особый охотничий шик — тут до седых бород можно говорить друг другу Генька да Венька.

Однажды вечером, когда я сидел и думал, с кем бы договориться пойти в лес, мне неожиданно позвонил Поляков:

— Поедем с нами. Видели трех быков. Вставай пораньше…

Чтобы оценить это приглашение, надо прежде всего рассказать о том, кто такой Поляков.

Вениамин Поляков — один из самых известных охотников Селигера. Небольшой, крепкий, моложавый, вечно с ружьем и в охотничьих сапогах, он прошел все осташковские, пеновские, селижаровские, кувшиновские леса. У меня такое впечатление, что он вообще редко выходит из лесу. Придет домой и обратно. Почти все гончие, какие есть в Осташкове, так или иначе происходят от поляковских собак. Гончих он держит давно, и всегда хороших. Сейчас у него живет Волга — лучшая выжловка Калининской области. Словом, это закоренелый гончатник, что не мешает ему быть специалистом и по другим охотам. Он признанный руководитель почти всех здешних охот. В лесу ему безоговорочно подчиняются и его непосредственный начальник Крюков, и директор завода Матвеев, и другие опытные охотники. В общем, когда Поляков зовет в лес, это значит, что будет не баловство.

Итак, утром, встав пораньше, я сунул в рюкзак сверток с едой, подумал и сунул туда же бутылку водки, подпоясался патронташем, взял ружье и вышел из дому. Тут, для оправдания перед читателем, надо, пожалуй, яснее сказать про бутылку водки. Дело в том, что, как это ни покажется странным, я терпеть не могу пить на охоте. Так уж, такая блажь. В лесу, по-моему, надо быть целомудренным, как дикий зверь.

С другой стороны, по опыту, я знаю, как это все бывает. Бывает так, что до охоты едва дойдет на второй или третий день. А перед этим в большой компании почти всегда предстоит одно и то же: встретиться, обрадоваться вольной жизни, зашуметь, потянуться к рюкзакам, загреметь кружками… Есть люди, которые от души радуются всему этому. Не хочется портить им настроение, надо тоже что-нибудь достать… А пить или не пить — это уж твое дело.

В условленный час, еще в темноте, мы собрались, сели в крытый грузовик со скамейками, поставили у ног ружья, потеснились, закурили и поехали за город.